Елена Муравьева - Глупости зрелого возраста

— С вашим папой все в порядке, — с особой интонацией произнес психолог.

— Да, моя хорошая, — Генрих обнял дочку, заглянул в родные глаза (дважды родные — дочка была копией мамы) и впервые после похорон заплакал.

…

Маленький, уютный ресторан затерялся где-то в переулках Подола. Машина разменяла, наверное, с десять поворотов, прежде чем остановилась у двери, увенчанной лаконичным указателем «Фарт».

Как обычно название мало соответствовало сути. В заведении не играли, но довольно азартно поглощали пищу. Столики были уставлены блюдами с едой, которые посетители опустошали с явным удовольствием.

— Здесь отличная кухня, большие порции и приемлемые цены, — сообщил Генрих и, сообразив, что сказал лишнее, смутился: — Вы меня не так поняли, — на гладко выбритых щеках главного бухгалтера разлилось волнение. — Это ресторан моей дочки. Они с мужем только месяц назад открыли его. Вот я и расхвастался.

— Познакомьтесь, это Ира, — Генрих указал на молодую женщину, подошедшую к их столику. — Моя дочка. А это моя коллега. Тоже Ира.

Иры обменялись вежливыми и довольно неоднозначными улыбками. Откровенный интерес с одной стороны явно превышал размеры обычной учтивости с другой.

— Папа, что же ты не предупредил, — Ира молодая не отрывала взгляд от спутницы отца.

— Почему же, я попросил Андрея зарезервировать столик, — ответил Генрих.

— Причем, тут Андрей? — Закономерный вопрос остался без ответа, поэтому Ирине в девичестве Сологуб пришлось проявить настойчивость. — Папа, можно тебя на минуту. — С этими словами новоявленная рестораторша увлекала отца к барной стойке, не забыв перед тем, извинившись перед гостьей.

— Кто это такая? — допрос начался сразу же.

— Моя сотрудница, — повторил предыдущие показания подозреваемый во всех смертных грехах Генрих.

— Быстро признавайся! — потребовала Ира.

— В чем?

— Зачем ты ее привел?

— У нас деловая встреча.

— А почему ты в парадном костюме?

Генрих задумался, каждое его слово фильтровалось, следовало быть осторожнее.

— Так суббота же.

Высокая инспектирующая инстанция не сочла ответ убедительным и выдвинула свою версию событий:

— У тебя свидание?

Сологуб с надеждой обернулся. Спасти его мог только зять. Однако, Андрея как раз и не было в зале.

— Она тебе нравится?! — не заставило себя долго ждать очередное разоблачение

— С чего ты взяла?! — с убедительностью, на которую хватало скудного актерского дарования, Генрих надменно пожал плечами и вернулся за столик.

…

— Представляешь, он еще спрашивает — с чего я это взяла? — Ира негодовала искренне и горячо. После смерти матери она впервые увидела отца с женщиной и, конечно, ни на секунду не поверила в шитую белыми нитками версию. — Деловая встреча! Как бы ни так! У него свидание! И он специально привел эту тетку сюда, чтобы показать мне!

— Нам, — уточнил Андрей.

— Нам, — не отвлекаясь от хода размышлений, приняла уточнение Ира. — Эта Ира ему нравится, определенно нравится. Видишь, как он улыбается? А как в глаза смотрит?

Андрей изловчился и незаметно выглянул в зал. Тесть раскладывал на столе какие-то бумаги, вид имел самый сосредоточенный и на влюбленного идиота походил мало. Хотя стоило бы. Женщина, из-за которой разгорелся сыр-бор была очень эффектной.

— Ты злишься или довольна?

— Пока злюсь, но это от неожиданности. Если же у них сладится, буду очень довольна. Как думаешь, у папы есть шанс?

— Даже не знаю. Баба шикарная.

Диагноз Ирину не обрадовал:

— И я о том же. Уж больно она красивая. Впрочем, мой папа тоже ничего.

Андрей с сомнением окинул взглядом невнятную фигуру, аккуратную плешь и умный, но совершенно обычный профиль Генриха. Результаты ревизии не впечатляли, но озвучивать это было рискованно.

— Мужик он и есть мужик, — туманная сентенция нивелировала отличия мнений и поставила точку в разговоре. Ресторан требовал внимания, и молодые хозяева разошлись в разные стороны.

…

Обычно в оформлении документов девчонки проявляли весь свойственный молодости пофигизм, поэтому скромное количество ошибок, обнаруженных Генрихом, даже удивило Ирину.

— Все-таки я немного приучил вашу малолетнюю вольницу к порядку, — Сологуб полагал, что замечания и возвращенные на доработку договора могли хоть как-то впечатлить безалаберных Лару и Олю. Детская наивность. Большинство бумаг Ирине приходилось переделывать самой.

— Конечно, — Ира с тоской покосилась на портфель Генриха. Оттуда с неизменным постоянством появлялись все новые документы, глядя на которые уже хотелось выть от тоски. Еда, вино, тихая приятная музыка сделали свое дело — настроение испортилось окончательно. Впрочем, чему там было портиться, все и так было хреново.