Осаму Дадзай - Избранные произведения

— Это, наверное, тоже жемчуг? — вполголоса спросил Урасима.

Черепаха взглянула на него с жалостью:

— Стоит вам увидеть что-нибудь круглое, как вам сразу же мерещится жемчуг. Ведь я же объясняла, что выброшенный жемчуг у нас складывают в высокие юры, такие, как мы видели по дороге. Зачерпните-ка эти бусины рукой.

Урасима послушно зачерпнул обеими руками — бусины были очень холодными.

— Похоже на град!

— А теперь попробуйте их на вкус. Урасима покорно положил в рот несколько холодных как лед бусин.

— Вкусно!

— Вот видите! Это морские вишни. Съевший их триста лет остается молодым.

— Да ну? А если еще съесть, то что будет?

И позабыв о своем воспитании и хороших манерах, Урасима потянулся за новой горстью чудесных бусин.

— Уж очень не хочется быть старым и немощным. Смерти я не боюсь, а вот быть дряхлым стариком — это не по мне. Может быть, мне еще съесть этих вишен?

— Ах, посморите-ка скорее! Видите, там наверху вас ждет сама Принцесса. Она смеется! Сегодня она еще прекраснее, чем всегда!

Там, где обрывался усыпанный вишнями склон, стояла, тихо смеясь, невысокая женщина в легких голубых одеждах. В складках полупрозрачной ткани виднелись жемчужно-белые руки. Смутившись, Урасима отвел глаза.

— Это Принцесса? — спросил он у Черепахи. Лицо его стало пунцовым.

— А разве вы сами не видите? Что это вы вдруг так растерялись? Скорее кланяйтесь ей.

Но Урасима все не мог прийти в себя:

— Но что я должен сказать? Допустим, я назову свое имя, что с того? Я явился сюда слишком неожиданно. Ах, все эго совершенно бессмысленно! Лучше мне уйти, — и обладатель судьбы высшего разряда так смутился, что готов был уже спасаться бегством, то есть повел себя более чем недостойно.

— Да ведь Принцесса давно знает о вас. Разве вы забыли, что око монарха вездесуще? По-моему, вполне достаточно учтивого и любезною поклона. Даже ее Принцессе о вас и неизвестно, ничею страшною в этом нет. Она не чопорна и лишена предрассудков, это вы должны хорошо запомнить. В крайнем случае скажем, что вы приехали сюда погостить.

— Но это невежливо. Посмотри, она все смеется… Наверное, надо все-таки поклониться.

И Урасима почтительно склонился перед Принцессой, коснувшись ног кончиками пальцев.

Черепаха заволновалась:

— Чрезмерная почтительность тоже ни к чему. Это может ей не понравиться. К тому же вы как-никак мой благодетель и должны держаться с достоинством. Конечно, в почтительности, доведенной до предела, есть определенная изысканность, но, с другой стороны, в ней всегда чувствуется что-то вульгарное. Но смотрите. Принцесса сделала нам знак следовать за ней! Надо идти. Расправьте плечи и выступайте уверенно и горделиво, словно вы первый любовник Японии, обладающий к тому же лучшими на свете манерами. Нам-то, конечно, известно, что так ведут себя лишь самодовольные выскочки, но ведь женщины — существа неприхотливые!

— Ах нет, нет, с такими высокими особами надо вести себя соответственно, — голос Урасимы срывался от волнения, ноги заплетались. Пошатываясь, нетвердой походкой он шел по лестнице, а добравшись до конца ее, увидел огромную комнату, которую правильнее было бы назва1ь залом. А впрочем, скорее всего, это был сад. В этой комнате назовем ее все-гаки так, — погруженной в неясный полумрак, который прорезали неведомо откуда исходившие зеленоватые, похожие на тени лучи, там и сям валялись уже знакомые Урасиме похожие на град бусины, а кое-где громоздились какие-то странные черные утесы. Больше там ничего не было. Не видно было ни одной колонны, не говоря уже о крыше. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралось бесконечное пустынное пространство, которое могло бы послужить достойным фоном для живописных древних развалин. Приглядевшись, Урасима заметил крохотные лиловые цветочки, выглядывавшие из-под разбросанных бусин, но они лишь усиливали чувство печали и одиночества, которое навевала эта пустынная местность. Очевидно, по местным понятиям, это было верхом изящества, но Урасима с тоскою подумал о том, как уныло, должно быть, жить в столь безрадостном месте. Потом ход его мыслей принял иное направление, и он украдкой взглянул на Принцессу.

А она молча повернулась и не спеша пошла вперед. Тут Урасима впервые заметил, что за спиной Принцессы плыла, поблескивая, тесная стайка крохотных рыбок. Они неотступно следовали за ней, и казалось, что на плечи Принцессы ниспадает нескончаемый золотистый дождь. Это придавало ее облику особое, можно сказать, неземное благородство.