Эмманюэль Роблес - Это называется зарей

В сознании Валерио странным образом всплыло воспоминание об одной ночи в Триполитании. Бомбы, сброшенные британскими самолетами, упали недалеко от госпиталя. Взрывной волной перевернуло палатки с больными и ранеными. Палатка хирургического отделения рухнула в тот самый момент, когда там оперировали солдата, у которого при выходе из лагеря оторвало миной левую ногу. Всюду слышались крики и стоны, а тем временем взрывы раздавались все ближе и ближе. В чем был смысл этой боли и вообще всего этого ужаса? Быть может, именно эти крики и отделяли его от тестя! Между ним и тестем всегда будут стоять эти крики. Валерио захотелось рассказать ему о той безумной ночи, он заколебался, потом и вовсе отказался от этой мысли.

Под конец трапезы все трое перешли в бар. Было начало четвертого. Посетителей осталось мало, но в углу, у окна Валерио заметил Казеллу, сидевшего напротив красивой черноволосой женщины. Они пили кофе. Судя по всему, Казелла был в ударе. «Вот дьявол!» — подумал Валерио. Но Казелла тоже успел его заметить. Сказав несколько слов молодой женщине, он встал и, подскочив к доктору, энергично тряхнул его руку.

— Я отыскал ее, доктор!.. Сильвану, конечно. Она рассказывает о Гордзоне настоящие ужасы! Идите к нам!

— Я не один.

— Не один? Жаль.

За три часа он вновь обрел всю свою жизненную энергию. Его зеленые глаза блестели как у кошки.

— Очаровательная женщина, говорю я вам. А Гордзоне обращался с ней как с потаскухой. У нее чудесная квартирка. Это он ее содержал, но что за скотина! В тот день, когда Сандро шлепнул его, он вел себя с ней особенно гнусно. И все-таки на другой день, узнав обо всем, она выплакала все глаза. Женщина, что вы хотите. В конце концов, она согласилась, чтобы я сфотографировал ее. Послушайте, завтра я буду в Салине. Надеюсь узнать что-нибудь новенькое. Мне не терпится закончить эту работу и отправиться в Египет! Обстановка там накаляется. Ладно, я все понимаю и не хочу вас больше задерживать. До завтра. Где вы живете?

— Виа Реджина-Элена. Третий дом слева, не доходя площади.

— Мы с вами вместе выпьем по стаканчику.

— До завтра.

— До завтра, доктор.

Он отошел и с удвоенной силой стал обхаживать Сильвану, которая внимательно смотрела на Валерио. Анджела с отцом сели в другом углу, возле окна, откуда был виден весь порт.

— Кто это? — спросил Латанса.

— Один журналист.

— Он, наверное, приехал из-за этой истории с несчастным Гордзоне?

— Да.

— Я его, кажется, знаю. Его зовут Казалле или что-то в этом роде.

— Казелла.

— Ну, конечно, Казелла. Имя известное!

— Я читала его репортажи в «Ла Стампа», — сказала Анджела своим голоском маленькой девочки.

— Сейчас он работает для «Оджи», — заметил Валерио. — Протянув руку, он взял чашку и неторопливо выпил глоток, пытаясь скрыть волнение.

— Так расскажите же нам об этом гнусном преступлении! — сказал Латанса. — Бедный Гордзоне! Я хорошо его знал. Конечно, он был не ангел, и все-таки не такой уж плохой человек. Мне известно, что в делах он не всегда был честен, а главное, умудрялся обирать лучших своих друзей. Но тем не менее… Такой конец… Я читал все это, плачевная история.

— Жена его очень милая женщина, — сказала Анджела.

— Да.

— А убийцу так и не нашли?

— Нет.

— Говорят, — заметила Анджела, — будто бы он прячется в самой Салине. Я читала об этом позавчера, уж не помню, в какой газете.

— Да, похоже, что так.

— Он заслуживает веревки, — сурово сказал Латанса, погладив рукой свой гладкий череп.

— Можно мне закурить, дорогой? — спросила Анджела, доставая сигарету.

— Ну, разумеется! — сказал Латанса. — В этом нет ничего плохого.

— Дело не в этом, — молвила Анджела. — Луиджи уверяет, что не может целовать меня, если я курила, ему тогда кажется, будто он целует мужчину.

— Что за бред! — со смехом воскликнул Латанса. — Кури, моя дорогая. Ты так натерпелась за эти четыре месяца. Все медики палачи.

Анджела с нежной улыбкой смотрела на Валерио.

— Мне и правда можно? — спросила она. — Правда?

— Ну, конечно, — проворчал Валерио.

— Ты прелесть, — сказала она, делая первую затяжку.

Латанса бросил взгляд в сторону Казеллы и Сильваны.

— Это его жена? — спросил он.

— Любовница Гордзоне.

— О! — молвила Анджела, тотчас наклонившись, чтобы получше разглядеть ее.

Казелла разглагольствовал, размахивая руками.

— Она красивая, — заметил Латанса.

— Но госпожа Гордзоне тоже очаровательна. Понять не могу, зачем он изменял ей, — обиженным тоном сказала Анджела.