Ильгиз Кашафутдинов - Высокая кровь

Вдоль дамбы шлепал по болоту, темно надвигался Леха. Он вошел в воду, сгорбился, не найдя сил пройти дальше. Так они и стояли, начиная торопливо, сбивчиво думать уже не о лошади и не о машине: каждый о себе. Но вот Грахов услышал… Он еще не верил, пока не припал ухом к покатому кузову. Лошадь дышала. Шумно втягивала воздух, выдыхала.

— Дышит, — прошептал Грахов и заплакал. — Дышит, ты слышишь?

Тоже припав к кузову, Леха слышал, как дышит и ждет лошадь.

— Там деревня, — рванулся Грахов к берегу. — Я людей позову. Сколько надо? Сто, двести человек? Всех подыму!..

Он выкарабкался на дорогу, побежал. Очнувшись вдруг, сильно и упруго кинулся следом за ним Леха.

На взгорке, откуда до тусклых редких огней деревни было совсем близко, Грахов услышал позади себя топот, потом понял, что скоро Леха догонит его.

Фаворит не знал, не гадал никогда, как придет к нему смерть. Он не знал, какая она, но сейчас виделась и хотелась она ему светлой: в широком ясном просторе, на всем скаку. И чтобы была мгновенной, без этой боли в ногах.

Когда после первой, ослепившей его боли разлилась по телу длинная стойкая боль, оборвалась в коленях, Фаворит понял: задних ног ниже колен нет.

Он еще мог бы жить, ждать два, три, может быть, четыре часа. Но вот он расслабил шею, приник к воде. Было тихо в накрывшем Фаворита темном железном ящике, журчала, тихо кружила вода. Фаворит напился досыта, не боясь уже гибельного опоя. Он пил воду, которая становилась все холоднее, втягивал ее, уже невкусную, ртом и ноздрями.

И все пил, пил.