Джоди Пиколт - Чужое сердце

Когда сидишь в тюрьме так долго, как сижу здесь я, учишься получать кайф из самых неожиданных источников. Мне доводилось пить самогон на фруктовом соке, хлебе и конфетах; я нанюхивался дезодорантов в аэрозоле; случалось курить и банановую кожуру, обернутую в страницу Библии. Но это было другое. Это было самое настоящее вино.

Я рассмеялся, но вскоре из глаз моих потекли слезы. Я плакал об утраченном, о том, что подобно песку утекало сквозь пальцы. Скучать можно лишь по тем вещам, обладание которыми ты еще помнишь, а земные блага давно уже перестали быть частью моей повседневности. Я набрал полную кружку вина и осушил ее одним глотком. Я наполнял и наполнял ее, пил и пил, пока не смог забыть, что все хорошее в жизни рано или поздно кончается, – а уж эту-то науку я мог преподавать в университете, учитывая мое прошлое.

Но к тому моменту надзиратели уже сообразили, что водопроводчики допустили какую-то нелепую ошибку. Двое вне себя от гнева тут же примчались на наш ярус и остановились перед моей камерой.

– Ты! – скомандовал Уитакер. – В наручники!

Я послушно подверг себя привычной формальности и протянул запястья в окошко, чтобы их заковали в стальные браслеты. Таким образом Смит мог держать меня под контролем, пока Уитакер обыскивал камеру. Обернувшись через плечо, я наблюдал, как Уитакер сунул мизинец под струю и поднес его к кончику языка.

– Что это такое, Люсиус? – спросил он.

– Поначалу я думал, что это каберне, – ответил я. – Но теперь склоняюсь к мысли, что это всего лишь дешевое мерло.

– Воду подают из городского резервуара, – сказал Смит. – Заключенные не имеют возможности ничего в нее добавлять.

– Может, это чудо? – пропел Крэш. – Ты же на чудесах собаку съел, офицер Боголюб?

Дверь задвинулась, и руки освободились от оков. Уитакер замер на помосте перед камерами.

– Кто это сделал? – спросил он, но никто его не слушал. – Кто за это ответствен?

– Какая разница? – ответил Крэш.

– Советую добровольно признаться. В противном случае отключат воду на целую неделю, – пригрозил Уитакер.

Крэш только расхохотался.

– АОЗГС [5] Американское общество по защите гражданских свобод. нужен пример для подражания, Уит.

Когда надзиратели убрались, мы расхохотались. То, что раньше не вызвало бы и тени улыбки, сейчас казалось нам гомерически смешным. Я даже был не против слушать Крэша. Через некоторое время вино иссякло, но к тому моменту Поджи уже отключился, Техас и Джоуи дуэтом распевали ирландскую балладу «Мальчик Дэнни», а я стремительно лишался чувств. Последнее, что я помню, это что Шэй спрашивает у Кэллоуэя, как тот назовет птицу, а Кэллоуэй отвечает: «Бэтман-малиновка». [6] Отсылка к популярному комиксу «Бэтмэн и Робин» (robin в переводе с английского – «малиновка»). Потом Кэллоуэй предложил Шэю сразиться, кто больше вылакает, но Шэй отказался. Он, оказывается, вообще не пил.

После того как вода на ярусе I превратилась в вино, сантехники, ученые и тюремные администраторы два дня рекою текли в наши камеры. Очевидно, это произошло только на нашем блоке, да и то власть имущие поверили нам лишь потому, что во время переезда офицеры конфисковали все флаконы из-под шампуня, коробки из-под молока и даже пластиковые пакеты, которые мы находчиво использовали для хранения остатков вина, и анализы, взятые с труб, совпали с этим веществом. Хотя результаты нам официально не огласили, ходили слухи, что искомая жидкость была явно не проточной водой. Нас на целую неделю лишили права заниматься физкультурой и принимать душ, как будто в случившемся были виноваты мы сами. Прошло сорок три часа, прежде чем ко мне пустили Альму – тюремную медсестру, пахнувшую лимонной свежестью и чистым постельным бельем. Косы у нее на голове были закручены в такую прихотливую конструкцию, что, как мне казалось, спать она могла. только после вмешательства дипломированного архитектора. Обычно она навещала меня дважды в день – приносила целый поднос таблеток, яркой окраской и внушительными размерами напоминавших стрекоз. Помимо этого она наносила мазь на пораженные грибком стопы арестантов, проверяла зубы, сгнившие от метамфетамина, и производила все прочие процедуры, не требовавшие пребывания в лазарете. Признаюсь, я пару раз симулировал болезнь, лишь бы Альма померила мне температуру или кровяное давление. Она зачастую оказывалась единственным человеком, который прикасался ко мне за несколько недель.