Луис Бегли - О Шмидте

Да тут не о чем говорить. У меня не так много богатых друзей. Да я ни с кем из них и не вижусь.

Но вы их знаете, Альберт, вот что важно. Если кто-то заинтересуется, вам нужно только познакомить его со мной.

Отвали, мудозвон! Твой пакет я тебе отдала еще вчера. Чего ты тут околачиваешься.

Эй, Кэрри, ты что, не помнишь? Мы с тобой собирались показать Альберту дом, выставленный на продажу. Не ори на меня. Это была твоя идея.

Я собираюсь сварганить кое-какой ланч. Шмидти, тебя устроит суп?

Конечно.

Теперь и Шмидт вспомнил. Кэрри говорила ему, что Брайан с партнером работали на одного подрядчика, и у клиента не хватило денег, чтобы закончить стройку. Он согласился посмотреть тот дом.

Славная девчонка эта Кэрри. И без ума от вас, Альберт. Ко мне она так никогда не относилась.

Я старик. Думаю, ей просто нравится о ком-нибудь заботиться.

Ага, как вчера. Я был с ней и вдруг — нате вам! — вечеринка окончена, ей нужно поехать узнать, все ли у вас в порядке. Как вы думаете, что я при этом почувствовал?

Шмидт пожимает плечами.

Кажется, я только что слышал, что вчера она привезла тебе пакет.

Брайан скрутил новый косяк и погладил пакет.

Доставила в лучшем виде. Вот оно. Стопроцентно чистый марокканский гашиш. Только лучшее! Тут врать не станешь. Кэрри молодец. Она знает, когда нужна мне. Но к вам у нее что-то другое.

Шмидти, я хочу рулить. Ты можешь убрать крышу?

Кэрри никак не может убрать руки от его «сааба». Они пересекают шоссе и едут в направлении чахлых дубов за железнодорожным полотном по разбитой дороге с еле заметной разметкой. Осевая линия едва видна, асфальт по краям искрошился, за много лет изъеденный зимними морозами. Песчаные обочины густо поросли бурьяном. Их усеивает мусор, выброшенный из грузовичков вроде Брайанова да из машин проезжавших грязнуль, которые имеют или арендуют жилье в этой части обитаемого мира: пивные банки, бумажные тарелки, салфетки, испачканные губной помадой, битое стекло, сигаретные пачки и картонки из «Бургер-Кинга», жухлые пластиковые пакеты, вывалившие свое содержимое: гнилые овощи, бутылки от минералки, куриные кости. Прекрасный вариант — не надо ехать на местную свалку, а кому захочется везти мусор на заднем сиденье собственного микроавтобуса в Нью-Йорк, чтобы отдать там швейцару? Они миновали мрачного старика, который шел им навстречу по другой стороне дороги с таким же изжеванным пакетом, только этот не разбрасывал, а собирал мусор. Бродяга, подбирающий еду? Нет, на нем чистые садовые перчатки. Значит, тронувшийся домовладелец. Кэрри нажала на клаксон, но прохожий не оглянулся.

Вот чудила! воскликнула она.

Эй, тормози, это здесь, направо.

Брайан расположился на заднем сиденье позади Кэрри. Он дотягивается до водительского кресла и кладет руки ей на плечи. Затем одна рука скользит вниз, находит грудь Кэрри и сжимает ее.

Отвянь, а? Ты хочешь, чтобы мы улетели в кювет?

Шмидт небрежно бросает в окно окурок сигары. Всего лишь табак, но его тут же берет досада на себя. Когда Брайан вслед за ним бросит у дороги прохудившийся глушитель, он будет думать, что поступает, как мистер Шмидт, и не делает ничего плохого.

Они сворачивают к дому — дорожки фактически нет, только прорезанная бульдозером полоса. В конце неровная площадка — подрядчик не потрудился даже вывезти строительный мусор, не говоря уже о том, чтобы закончить нивелировку — и странного вида одноэтажный дом в форме буквы X. У парадного входа — или того, что должно им стать, стоит мусорный контейнер, переполненный обрезками досок и фанеры и гофрированным картоном.

Шангри-ла, [50] Волшебная страна из романа английского писателя Джеймса Хилтона (1900–1954) «Утерянный горизонт» (1933). говорит Шмидт.

Брайан хнычет: Не смотрите на участок, Альберт! Его можно благоустроить, как вы захотите.

Само собой.

Клянусь вам. Макманус просто не стал расчищать, потому что тот малый нарушил договор. У меня есть ключ. Хотите войти?

Одну из палочек «икса» целиком занимает длинная комната с двумя каминами, в ее дальнем конце — кухня, где нет стен, а только стойки. В других полусегментах — два отдельных крыла с рядом спален и ванных в каждом. Дубовые полы с роскошной полировкой и белые стены — в доме светло даже в такой пасмурный день.

Шмидту никогда не приходилось первым вселяться в дом или квартиру. Должно быть, удивительные переживания. Каждая царапина на свежей краске, каждая зарубка на деревянной панели — твои. Шмидт идет по дому, открывая дверцы шкафов, с видом знатока осматривая сантехнику и кухонное оборудование, спрашивает про подвал.