Крис Бегли - Следующий апокалипсис. Искусство и наука выживания

Chris Begley

THE NEXT APOCALYPSE:

The Art and Science of Survival

© 2021 by Chris Begley

© Ю. Б. Капустюк, перевод, 2022

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2022

Ничто не длится вечно. Законы физики требуют, чтобы мы стремились к хаосу, и мы им подчиняемся. Одно изменение тянет за собой другое, и трансформация пронизывает всю нашу жизнь. Перемены бывают глубокими, резкими и порой катастрофическими. Многие из нас часто думают о том, что принесет с собой следующий апокалипсис, и полагают, что он уже не за горами. На мой взгляд, каждое поколение предчувствует, что конец близок. Иногда люди оказываются правы.

Глубокие изменения не остаются без последствий, но мы продолжаем помнить мир таким, каким он был до катаклизма. Мы создаем овеянное мифами прошлое, романтизируем те времена, когда все было в порядке. Я археолог, изучаю, как формируются и меняются общества. В тропических лесах Гондураса я наблюдал, как глубоко эти изменения влияют на людей даже столетия спустя.

– Тебе известна история Затерянного города? – спросил меня Дон Чиприано и указал куда-то рукой. – Он вон там.

Мы с Чиприано сидели, смотрели на костер и ждали, когда закипит вода для кофе. Мы находились на Москитовом берегу Гондураса, в самых дебрях тропического леса, где на протяжении многих лет я проводил археологические исследования. Мы шли уже больше недели, составляя список археологических объектов, которые он мне показывал. Разумеется, я слышал истории о Затерянном городе. Их передавали из уст в уста, и многие утверждали, что нашли этот город.

– Может, нам стоит на него взглянуть? – предложил я.

Я был настроен скептически, но мною вдруг овладел интерес и страстное желание взглянуть на еще одно древнее место.

– Нет, – ответил Чиприано. – Нам туда нельзя. Это то самое место, куда сбежали все боги, когда пришли испанцы. Наши боги, боги всех коренных племен.

Чиприано – представитель племени печ (или пайя), коренной этнической группы, и потомок тех людей, что создали эти археологические памятники тысячу лет назад. Я работал с племенем пайя, потому что они знали тропический лес лучше, чем кто-либо другой. Я прожил в их деревне около года.

– Боги одиноки, если ты придешь в тот город, тебе придется поговорить с каждым из них, иначе они разгневаются и никогда тебя не отпустят. Для этого нужно знать семь языков. А мы ими не владеем. Никто не знал все семь индейских языков.

– Ты там бывал? – спросил я.

Чиприано посмотрел на меня, с трудом скрывая разочарование и нетерпение.

– Нет. Разве ты не понял, что я сказал про языки? Если бы я туда пошел, я бы находился там до сих пор. Но я знаю, где это, – он замолчал и опустил плечи, словно его одновременно покинули и энергия, и злость. – Может, когда-нибудь мы туда попадем, – едва слышно произнес он, – не знаю…

Его внезапное смирение меня поразило. Ему хотелось в тот город, это было очевидно, но он понимал, что нельзя. Отправиться туда – все равно что совершить путешествие в идеализированную эпоху. Он никогда не сможет вернуться.

Мы больше об этом не говорили, и я в том месте так и не побывал, но понимаю, почему оно было для него так важно. Легенда о Затерянном, о Белом городе родилась несколько столетий назад. Испанские версии перемешались со сказаниями племени пайя, и сегодня мы слышим рассказы о затерянном в джунглях огромном и некогда богатом городе. В первоначальных сказаниях пайя речь шла не о городе. Они использовали термин Kao Kamasa , то есть «белый дом», но люди, не знакомые с языком пайя, неверно истолковали этот термин. В первоначальной истории ничто не указывает на масштаб или богатство, потому что это было не важно. А важно то, что это место служит домом для богов и располагается на территории, традиционно считающейся родиной племени пайя.

В этом регионе множество уникальных археологических памятников, но именно «белый дом» считается колыбелью данного народа. Именно там они жили до того, как их привычный мир рухнул, и они оказались рассеяны вторгшимися европейцами. Это место символизирует общество до его распада. Чиприано боялся посещать город, но ему хотелось о нем говорить. Я понял, что важно не само место, а то, что утеряно: независимость и достоинство, которых в тропическом лесу было не найти. Дело не в самом месте, а в мифическом, наполовину забытом, наполовину сотканном воображением прошлом. Прошлом, которое предшествовало коллапсу.