Анне Рагде - Раки-отшельники

— Ничего! Мы тут разбираемся с телевизором! — ответил Маргидо.

Он вынес пустую коробку и пенопласт за амбар, где жгли мусор, не стал надевать сапоги и пожалел, подтаявший лежалый снег набивался в ботинки. В прихожей пахло биотуалетом, запах бирюзовой жидкости, которую Маргидо смешал с водой и налил на дно в первый вечер. Видимо, чистить его приходится довольно часто, наверно, Турюнн этим занимается, кто еще. Об этом он не подумал, представлял ее только среди кастрюль, кофейников и свиней. Но тут столько других забот. Стрижка. Биотуалет. Настроение Тура. Нет, надо приезжать почаще, иначе она не выдержит. Он перед ней в долгу.

Стоя на кухне в мокрых ботинках, он сказал, что ему пора.

— Домой, в парилку? — спросил Тур.

— Возможно.

— У тебя появилась сауна? — спросила Турюнн, упаковывая оставшиеся булочки в пленку. — Хорошо бы ходить в сауну после свинарника. Я тебя провожу. Кай Рогер все равно приедет с минуты на минуту.

Зачем он сказал про эту сауну? Зачем упоминать то, что говорит о благосостоянии? Зачем говорить об этом здесь? Но что сказано, то сказано. Дела здесь куда хуже, чем он думал. Он достал ключи из кармана, подходя к машине, Турюнн шла за ним в нескольких метрах.

— Совсем безнадежно, он совсем безнадежен, — сказала она.

— Я заметил. Он всегда был под каблуком у матери, а теперь все это покатилось снежным комом, потому что он больше не контролирует ситуацию, — сказал Маргидо. — Потому что он не может ходить к своим свиньям.

— Думаешь, в этом дело?

Он обернулся к ней, но сперва открыл дверцу машины и ухватился за нее, может быть, чтобы почувствовать, что он уезжает, прочь от всего.

— Я делаю все, что могу, — сказала она и поднесла кулаки к глазам, потерла ими глаза, смотреть на это было ужасно, почему бы не провести по глазам ладонью. Вдруг он узнал этот жест, мать тоже так делала, терла кулаками глаза, когда уставала и была не в силах разговаривать, как она говорила.

— Но я не знаю, что делать. Буду по крайней мере сюда чаще приезжать, и на подольше в следующий раз, попробую с ним немного поговорить. А если речь идет о деньгах, Турюнн…

— Деньги? Да, все дело в деньгах! Поезжай! Отправляйся домой в свою сауну!

Она отправилась к свинарнику, распахнула дверь и закрыла ее за собой. Он стоял, держась за дверцу машины, смотрел на кухонное окно, Тур глядел на него, поверх очков и занавески, подстриженный, с отсутствующим выражением на лице. Он отпустил занавеску, она с шумом вернулась на место, остался виден только затылок, склоненный над столом. Что он мог сделать, здесь он совершенно ничем помочь не мог, только выкинуть коробку и пенопласт за амбар, он даже понятия не имел, где стоит парафин, чтобы поджечь мусор.

На следующий день она купила маленькое дорожное радио в торговом центре в Трондхейме, еще выпивки, блок сигарет и несколько книг. Хорошо, что отец не может подняться по лестнице. Отправляясь на второй этаж, она чувствовала, что попадает в безопасное место.

Она была у врача и продлила больничный на работе, потом позвонила Сигурду на мобильный по дороге домой и объяснила ситуацию.

— Вообще-то на больничном нельзя уезжать, но врач обещал все оформить, он сам родом с хутора и знает, как это бывает. Но все так глупо, Сигурд. Мне не вырваться.

Сигурд напомнил ей, что она вырвалась от Кристера, и в этот раз все тоже должно получиться.

— Я не могу сбежать. Просто не могу. И дедушка… то есть… он не дедушка… но ему восемьдесят лет. И его мне очень жалко. Они два жалких существа.

Сигурд прекрасно понимал, что ей нелегко. И Кристер заходил тут в клинику на днях, спрашивал про нее.

— Правда? И что вы сказали?

Ей повезло, что он натолкнулся на Сигурда, а не на остальных, которые выдали бы правду. Сигурд сказал ему, что она за границей, на курсах, и что у нее нет связи по мобильному, но не сказал точно, где она. Кристер понял, что Сигурд в курсе всех дел, раз не говорит, где Турюнн, и попросил ей передать, что ребенка не будет. У девицы случился выкидыш на четвертом месяце.

— Это ничего не меняет. Он оттолкнул меня, когда узнал, что она беременна. Это мне все прояснило.

Сигурд согласился, но все равно должен был передать ей новость.

— К тому же я поняла, что он не совсем мне подходит, Сигурд. У него были странные представления о разных вещах. Но вот я въезжаю на двор, долг зовет. Надо бы поменять колеса, но летняя резина осталась в Осло. Черт! Зимние шины так износились, что можно использовать их как летние, только, боюсь, полиция со мной не согласиться.