Хельмут Крауссер - Сытый мир

— Теперь что касается оплаты…

— Да, шеф.

— Наличными каждый вечер. Подручные у меня зарабатывают по тринадцать марок в час… но без карточки для отчисления налога с зарплаты мне придётся платить вам, само собой разумеется, меньше, ведь это вам понятно? Или нет? В противном случае ваши же коллеги будут недовольны.

Челюсть у меня с грохотом упала на паркет. Тринадцать марок? Да почти столько я набираю на улице попрошайничая. Наверное, это шутка? И ради этого я метал здесь бисер столько времени?

— Понятно! — говорю я. Испытания должны быть жестокими, чтобы моя принцесса не увяла прежде времени.

— Ну, скажем… десять марок… Хорошо. Идёмте со мной!

Я последовал за ним на склад, где примерно дюжина гробов дожидалась своих новых постояльцев.

Крамм представил меня мужчине лет сорока со старомодными баками, в очках с деформированной стальной оправой и с прячущейся под нос вечной улыбкой. Я не запомнил его звучавшей по — славянски фамилии.

— Просто Уве, — сказал он и испытующе оглядел меня.

— Да, — заключил Крамм, — тогда съездите вместе, а Густла я отправлю с кем-нибудь другим. Думаю, сегодня у нас не будет ничего чрезвычайного, так?

— Ничего, — подтвердил Уве. — Ему достанется хороший первый выезд!

— Ну и отлично.

Крамм быстро пожал мне руку и вылетел со свистом. Было слышно, как в конторе всхлипывает свежая вдова.

Я посмотрел на гробы, два из которых стояли раскрытыми. Вид у них был не очень гостеприимный — со всем их шёлковым крепом и белым блеском. Уве показал мне мой узкий металлический шкафчик рядом с раковиной, выдал мне синий рабочий халат и спросил, какой у меня размер.

— В некоторых делах нам приходится надевать униформу. Как ты думаешь, это тебе подойдёт?

Он показал мне серую униформу с фуражкой.

— В самый раз!

— Ну, тогда и поехали сразу! Идём, берись!

Мы подхватили один из гробов и погрузили его в машину. Гроб был тяжёлый, я сразу почувствовал это поясницей.

— А ведь это всего лишь дешёвая сосна! Более дорогие — дубовые — вот те по-настоящему тяжёлые! Естественно, в них ещё лежит мясо с костями! — Уве засмеялся.

Катафалк был покрашен в лиловый цвет, а матовые стёкла закрыты занавесками цвета красного вина.

— Такова последняя мода! Вид, конечно, китчевый, да?

Я кивнул и уселся на пассажирское сиденье. Уве запустил двигатель, и мы выехали на дорогу. Дома через три он остановился на островке безопасности.

— Обед! — объявил он.

— Да, но…

— Понимаешь… у Крамма есть пунктик… Он не может видеть, как мы рассиживаемся и ничего не делаем. Это причиняет ему физические муки, без всякого притворства, у него даже может случиться приступ! Поэтому мы устраиваем обеденный перерыв где угодно, только не в конторе, понял? Первая вводная лекция. Есть у тебя с собой что перекусить?

Я смущённо покачал головой.

— Хочешь бутерброд?

Я поблагодарил и взял. Но вкус был какой-то странный. Наверняка это у меня была чистая мнительность, но я почувствовал дурноту.

Уве открыл пиво «Паулянер».

— Об этом шефу тоже не полагается знать! Любой алкоголь строго запрещён. Из-за запаха… Ну, пиетет и всё такое…

Он протянул мне вторую бутылку. Я с удовольствием её принял. Уве действительно был очень дружелюбный человек. Но поначалу они все такие.

Кажется, трудовая жизнь не так уж и плоха. С таким вот обеденным перерывом… В этом есть что-то уютное, что-то приятно утомлённое… примирительное… Нет, правда хорошо.

Уве снова завёл мотор. Мы проехали мимо самого центра города, направляясь к университетской больнице, припарковались у заднего входа. Нам надо было подписать и поставить печати на каких-то бумагах у здешней медсестры. С этими бумагами нас послали в морг. Труп лежал прикрытым. Гроб мы доставили на каталке. Теперь его предстояло загрузить. От морговского холода у меня начался приступ кашля. Уве сказал, чтобы я взялся за ноги.

Я сглотнул, подумал о Юдит и взялся за труп.

Покрывало немного сползло, приоткрыв ноги.

То были старые, худые, пятнистые ступни. Мы слегка привинтили крышку гроба, но не до конца, только затравили.

— Его ещё надо везти в отделение судебной медицины, на вскрытие!

Мы покатили каталку к выходу и подняли гроб в машину. Я почувствовал слабость. Но представлял я всё это себе гораздо хуже. На самом деле работа лёгкая! И насмотришься всего…

Отделение судебной медицины находилось на улице Богород ицы и охранялось не хуже тюрьмы.