Ирина Левитес - Отпусти народ мой...

— Конечно. Прекрасная вещь, правдивая. Только страшная очень. Хорошо, что это все в прошлом.

— А я, знаешь, о чем иногда мечтаю? — задумчиво протянула Нина. — Вот приехал бы Антон Павлович на Сахалин сейчас. Даже не приехал, а прилетел. Мы бы его в аэропорту встречали, а потом водили по городу и показывали музей, и машины, и кино, и дома пятиэтажные, и больницы, и все-все, а он бы удивлялся!

— Нет, ты неисправимая фантазерка! — Света залилась смехом. — Хватит выдумывать, тем более что мы уже пришли.

Она толкнула калитку, и подруги вошли в ухоженный двор.

Деревянный дом был удивительным: низкий и маленький снаружи, внутри он неожиданно оказался большим, с огромной квадратной кухней и пятью-шестью комнатами. Может быть, иллюзию простора создавало почти полное отсутствие мебели.

В центральной комнате стоял низенький деревянный столик, не выше полуметра, за который и пригласила сесть гостью мама Светы, Гым Нё, или просто тетя Галя. Она поставила перед девушками множество маленьких пиалочек, наполненных незнакомой пряной едой. Света взяла палочки, а потом засомневалась:

— Может, тебе ложку дать или вилку?

— Будь спок! — уверенно сказала Нина и храбро взяла палочки, вспомнив науку вьетнамцев десятилетней давности. Тетя Галя что-то скороговоркой сказала дочери, и та засмеялась:

— Мама удивляется, что ты умеешь есть палочками.

— По-моему, есть палочками гораздо проще, чем сидеть на полу. У меня уже спина болит и коленки не помещаются.

Действительно, сидеть перед низким столиком сначала было терпимо, а минут через десять Нина начала ерзать, то вытягивая ноги вперед, то заваливаясь набок, то садясь на колени.

Гым Нё, увидев муки своей гостьи, принесла пару подушек, и стало гораздо удобнее. Не обошлось и без пожара во рту с непривычки, но все равно было очень вкусно, особенно когда Света подсказала не забывать про рис и обмакивать кусочки чего-то необычного в соус.

Девочки немного посидели у Светы в комнате. Пока подружка переодевалась, Нина рассматривала книги на полках. Почти те же, что и у нее: русская и зарубежная классика, стихи Есенина, Ахматовой, Цветаевой.

Потом отправились в кино. В «Спутнике» показывали «Красную мантию». Билетов, конечно, не было, но можно было попытаться купить с рук, если повезет. На прощание Гым Нё дала Нине пакет с воздушным сладким рисом для Сашеньки.

— Приходи еще! — помахала она с порога вслед.

В начале февраля началась оттепель, ошибочно принятая Ниной за необычайно раннюю весну. С крыш полилась вода, не успевающая застыть сосульками, под ногами хлюпало мокрое месиво тающего снега, и так весело было, расстегнув верхнюю пуговицу пальто, подставлять сырому теплому ветру лицо и шею.

Ночью за окном свистел и бесновался другой ветер, более нахальный, чем дневной, прикинувшийся невинным тихоней.

Утром вставать не хотелось, потому что за черными окнами летела ледяная мгла. Нина прижалась носом к стеклу: ничего не видно. Снег мчался плотной завесой, скрывающей улицы и дома. К сахалинским метелям было не привыкать — для нее это была уже третья зима на острове. К тому же поликлиника находилась недалеко. Закутавшись получше, Нина пошла на работу.

Прямо по проезжей части грохотали военные вездеходы, единственно возможное транспортное средство. Они приминали тяжелыми гусеницами мокрый снег, и вслед за ними временной колеей, быстро сравнивающейся с сугробами на обочине, шли люди. Метель уважительной причиной для прогула не считалась, поэтому население бодро маршировало на рабочие места.

Ветер толкал Нину в спину, а навстречу, согнувшись почти пополам, закрывая лица ладонями и шарфами, вслепую брели люди, которым не повезло с утра, зато будет легче возвращаться домой, если к тому времени метель не утихнет. Впрочем, улучшение погоды маловероятно: стихия будет бушевать как минимум сутки.

С крыльца поликлиники уже успели раскидать сугробы. Смутный силуэт, неузнаваемый под вбившимся в одежду снегом, махал деревянной лопатой, пробивая тропинку. В вестибюле было пусто, лишь лужи на кафельном полу свидетельствовали о том, что кое-кто из сотрудников уже сбивал снег с пальто и шапок.

Нина позвала хоть кого-нибудь, но ее голос неожиданно звонко прозвучал в пустом коридоре. Не сдерживаемое всегдашней спрессованной сутолокой эхо свободно оттолкнулось от стен и пошло гулять вдоль кабинетов.

А потом завизжала-заскрипела пружина, и дверь начала гулко хлопать: один за другим приходили озябшие сотрудники и первым делом торопились согреться чаем.