Айрис Мердок - Книга и братство

— Это кое-что личное.

— Касается вас…

— Меня. А также вас.

— Не понимаю, при чем здесь могу быть я, — холодно сказала Роуз.

Она внутренне вздрогнула от страха, и самые ужасные, безумные сомнения охватили ее. Он намерен шантажировать меня, думала она… но как… чтобы вернуть Джин… или что-то задумал против Джерарда… или… она надеялась, что ничем не выдала видом обуревавших ее чувств.

— Джерарда это тоже касается?

— Нет, — раздраженно ответил Краймонд, — Джерард тут ни при чем. Почему вы постоянно приплетаете его?

— Я не «приплетаю его»! — отрезала Роуз, начиная выходить из себя. — Вы говорили так таинственно и чуть ли не угрожающе. Возможно, я не права, но вы враждебно настроены к нам.

— Совершеннейшее заблуждение, — возразил Краймонд, не сводя с нее взгляда. Сейчас он был собран и очень напряжен.

— Вам следует быть благодарным нам.

— Я благодарен. Но…

— Но что?

— Об этом я и пришел поговорить.

— В таком случае говорите.

— Я хочу поближе узнать вас.

— Хотите, — изумилась Роуз, — чтобы все мы снова стали друзьями, после всего, что произошло, после…

— Нет, я говорю не о всех. Только о вас.

— Почему только обо мне?

— Наверное, мне следует быть прямей.

— Наверное.

— Я пришел просить вас выйти за меня замуж.

Роуз густо покраснела, резко отодвинулась вместе со стулом. Ей чуть дурно не стало от охватившего ее гнева и изумления. Она не могла поверить своим ушам.

— Что вы сказали, повторите?

— Роуз, я хочу, чтобы вы вышли за меня. Вам моя просьба, должно быть, кажется неожиданной…

— Неожиданной!..

— Я мог бы долго ходить вокруг да около, пригласить вас на ланч и так далее, но подобные… прелюдии… похожи на уловки. Я подумал, лучше объявить о своих… о своем желании… прямо, а там уж все остальное, как полагается.

Роуз стиснула ворот платья и вжалась в спинку стула. Ей стало очень страшно.

— Мистер Краймонд, по-моему, вы сумасшедший.

— Пожалуйста, если не против, не называйте меня «мистер Краймонд». Я бы предпочел, чтобы вы звали меня Дэвидом, но если сейчас это трудно, то просто Краймондом, как другие. Знаю, иногда меня считают сумасшедшим, но вы, несомненно, должны видеть, что я, в частности сейчас, не сумасшедший.

— Нет, это какая-то издевка, — сказала Роуз, — а то еще хуже, отвратительное преднамеренное оскорбление.

Она была зла, встревожена. Окружавшее его электрическое поле, ощущавшееся, когда он только вошел в комнату, усилилось настолько, что она задрожала, ее чуть не трясло.

Краймонд, чувствуя себя более непринужденно, снисходительно пояснил:

— Вы знаете, что я не издеваюсь и не стараюсь оскорбить вас. Обычно предложение руки и сердца не считается оскорблением.

— Но… вы просто не от мира сего. Не понимаю, как вы могли вдруг взять и сказать такое! Не может быть, чтобы я тут имела какое-то значение! Наверняка вы затеяли это из какой-то бешеной мести — Джерарду, Джин, чтобы задеть их… поскольку не можете… это что-то ужасное…

— Роуз, — сказал Краймонд, — это не ужасно, и вы не правы в своих предположениях…

— Как вы можете воображать, что я способна серьезно отнестись к вашему «предложению»! Вы настолько самонадеянны — или наивны? Я не знаю вас, вы не нравитесь мне. Вы умышленно сломали жизнь и разрушили счастье моей лучшей подруги, которую, казалось, так безумно любили! А теперь являетесь ко мне с этой оскорбительной чушью!

— Я могу вообразить, — ответил Краймонд, — что вам, верно, не нравится сила моего чувства к вашей лучшей подруге…

— Меня не трогает «сила чувства»… вы просто возмутительны! Не могу назвать ваше поведение иначе, как лживым и безнравственным… нет никакого… никакого основания… выражаться о своем чувстве, как вы выразились!

— Вы умеете спорить…

— Я не спорю!

— То, что вы говорите и что подразумеваете, заслуживает объяснения. Как раз этого я и хочу. Конечно, я был влюблен в Джин. Но жить с ней было для меня невозможно… мы дважды пытались, и оба раза это только подтверждалось.

— Потому что она была замужем…

— Это как раз неважно. Причина именно в особой, исключительной силе наших чувств. Я мог бы объяснить это подробней.

— Нет уж, увольте, пожалуйста!

— Мы достигли вершины… после этого оставалось только уничтожать друг друга. Мы оба поняли это. Я действовал разрушительно на ее личность, она теряла себя. И спустя какое-то время она возненавидела бы меня. Лучше было не продолжать, оставить это в прошлом, как нечто совершенное, и разойтись. Иного было не дано.