Ричард Калич - Чарли П

Чарли П поселился в морге. Это единственное место, где он может спать спокойно. Уж здесь-то его никто не потревожит и не разбудит своими разговорами в полный голос. Но даже здесь, в морге, Чарли П не может уснуть. В серые предрассветные часы, перед самым восходом солнца, когда к нему приходит сон, если он вообще приходит к нему, Чарли П слышит голоса. Едва уловимые и такие слабые, что слов не разобрать; далекие потусторонние голоса, они бормочут что-то кладбищенски-похоронным тоном, но все же это голоса. Однако надо отметить, что Чарли П не проявляет ни малейших признаков недовольства или раздражения. Напротив, это не просто первый разговор, который он слушает, но и самая интересная беседа, которую ему когда-либо приходилось слышать.

– Ты знаешь, в чем заключается разница между художником и бизнесменом? – сказал как-то Чарли П во время очередного спора с молодой арфисткой. – Я тебе сейчас объясню.

Бизнесмена интересует власть, и только власть; собственно, ради этого он и живет. Как сластолюбец не может насытить свою похоть, так и бизнесмен не может утолить свою жажду власти. Сколько бы ни было у него денег, какой бы он ни обладал властью, ему все мало. Только те вещи, которые он может пощупать и понюхать, увидеть и услышать, являются для него живой объективной реальностью, и только они заслуживают его внимания. Ради создания и обретения реально осязаемых вещей бизнесмен превращает мир в гигантский механизм, которым он ловко манипулирует, дергая за разные рычаги и ниточки. Стяжательство и накопительство – больше, больше – вот его единственная цель, его жизненное кредо и боевой девиз.

Чарли П смолк, чтобы перевести дыхание. Когда же он снова заговорил, его голос заметно изменился.

– Художником движет стремление к красоте и желание постичь истину, понять суть и смысл явлений. Его мало волнует материальная осязаемость вещей и их функциональная ценность. Но, как натуру тонкую и чувствительную, его не оставит равнодушным блеск солнца и бледный свет луны, всклокоченное облако и завеса дождя; он остановится и замрет в благоговейном восторге и удивлении. Художник – это небожитель, единственный обитатель одинокой галактики, которая вращается у него в голове.

– Так я и думала, – сказала молодая арфистка. – Я знаю, в чем заключается разница.

– Знаешь?!

– Да. И я предпочитаю бизнесмена.

Нельзя сказать, что Чарли П ленив, и не то чтобы ему не хватало смелости, любознательности или даже воображения, отсутствие которого мешает ему подняться и выйти из квартиры, написать свой роман, прожить свою жизнь. Лишенный всех этих качеств, он остается холоден и невозмутим, как рыба, и безразличен, как смерть, а также, полностью примирившись с несовершенством мира, он с каменным спокойствием воспринимает все сюрпризы и каверзы, которые преподносит нам жизнь. Нет, дело в другом – он ждет Подходящего Момента. Зачем начинать то, что не сможешь завершить, говорит Чарли П. Какой смысл приниматься за дело, если все равно не сможешь жить вечно. Чарли П – человек слова. Сказано – сделано: с незапамятных времен Чарли П рыщет по округе, он обшарил всю землю и переворошил все небо в поисках бессмертия. Само наличие стройного замысла и конечной цели не только многое говорит о Чарли П, и даже больше, чем нам нужно знать, но и накладывает на него печать особого благородства, позволяя с достоинством и особой гордостью нести знамя своего нравственного величия, и выгодно отличает его от всех остальных.

А как иначе можно объяснить его вековое стремление, уходящее корнями в доисторические времена (4236 г. до н. э.), все просчитать и организовать свою жизнь в соответствии с ритмами природы – движением солнца, луны и звезд, при этом, естественно, в большинстве случае допуская ошибки в расчетах. Его ожидание Подходящего Момента, растянувшееся на многие тысячелетия, переживает различные формы времяисчисления: от календарных зарубок на костях степных орлов (примерно 13 тысяч лет назад) и до атомных хронометров наших дней; простираясь сквозь эпохи, оно выражалось различными философскими концепциями и методологическими приемами – от попыток доказать существование Бога с помощью алгебраических формул до желания ухватить Его трансцендентную сущность объективом телекамер. Дороги его интеллектуальных странствий густой сетью опутали весь земной шар – от египетских иероглифов до линейного письма современности, от жесткой логики до случайной интуитивной прозорливости, от обсерваторий майя в Чицен-Ице [5] Чичен-Ица – древний город майя на юго-востоке Мексики. до разума, управляющего другими вселенными и мирами. Погоня Чарли П за Подходящим Моментом начинается еще до изобретения ацтекского, григорианского и юлианского календарей и продолжается после того, как по мониторам компьютеров побежали лихорадочные строчки цифровых данных и разразился всемирный информационный потоп.