Роберт Крейг - Грязные танцы

На самом деле у него есть ответы на эти вопросы – вполне разумные и зрелые, вполне в его характере. Но все забыто – он хочет быть с Жанет. Его точит мысль о том, что она принадлежит другому.

Прошло почти три года с момента их первой встречи.

Джордж узнает, что Жанет вновь выходит замуж за своего бывшего мужа. Это становится для него потрясением. Он говорит Жанет, что любит только ее и никогда не будет без нее счастлив. Он знает, что это неправда, но страсть в его голосе натуральна и искренна. Чувства сильнее разума. Джордж и сам верит в то, что он не будет счастлив без Жанет. Ее ответ на это признание столь холоден, что ему остается только убежать от нее.

Джордж не говорит Жанет, куда он направляется, – так что он может тешить себя обманом, что она хочет связаться с ним, но не знает, где он.

Наваждение продолжается – хуже всего, что Джордж не только знает, что, в конечном счете, Жанет ему не нужна, но что она по-прежнему для него недосягаема.

Джоффри был убежден, что сможет направить новую волну депрессии, охватившей его, на творчество, и обрадовался, что ему удалось написать так много. Он серьезно настроился на вторую главу.

Но ничего не написал. Джоффри набрал известное ругательство и затем произвел его орфографическую проверку, компьютер предложил ему заменить ругательство на слово «буй». Тогда он набрал другое нехорошее слово, программа заменила его на «чудак».

Синопсис заново разжег в нем костер тлеющих безумств. Джоффри выключил компьютер и решил посмотреть кабельное телевидение, переключив пятьдесят восемь каналов за пять секунд, но все зря.

Он подивился, каким некомфортным, холодным и мрачным был этот шикарный дом. Джоффри бы предпочел сейчас свою дешевую комнатушку, лишь бы Наташа была рядом. Она ничуть не хуже Джанетт, и при этом не эгоистка, не такая капризная, прямая и грубая, но зато более честная и бывшего мужа у нее тоже не имеется.

Он посмотрел несколько шоу. В каждом из них попадалась история, которую Джоффри преломлял таким образом, что та начинала казаться похожей на его случай с Наташей, – будь то повествование о несчастной любви, о женщине – охотнице за богатством, о неподходящей паре или о ком-то, кто страдает из-за потери возлюбленного, но при этом слишком горд, чтобы попытаться его вернуть.

Джанетт больше не интересовала Джоффри. Он попытался написать о Наташе, но начало выглядело неправдоподобным, середина тяготила, а конец оказался слишком неожиданным. Все это заставило его держаться подальше от компьютера. Одновременно в Джоффри крепло убеждение, что у него не слишком большие способности к сочинительству.

Встреча с Наташей помогла ему избавиться от Джанетт, и это было одной из причин, по которой она ему так сильно и быстро понравилась. Девушка освободила его от навязчивых мыслей.

Джоффри знал, что, поступив так, будет чувствовать себя плохо. Несмотря на это, он не придумал ничего лучше, как дать Наташе неправильный номер телефона.

Отсутствующий друг Джоффри владел обширной коллекцией вин и прочих алкогольных напитков. Джоффри не планировал топить свое горе в вине, решив только принять чуть-чуть на грудь, чтобы преодолеть тоску и нормально заснуть.

Если бы у него были деньги, он анонимно послал бы Наташе цветы. Если бы у него было мужество, он написал бы ей длинное письмо, полное печальных объяснений. Если бы он располагал большими связями, то подыскал бы ей богатого дружка, чтоб только сделать ее счастливой.

Однако, почувствовав вкус алкоголя, Джоффри уже не смог остановиться. Ему попалась брошюра с рецептами экзотических коктейлей, и он начал ими угощаться. Дать Наташе фальшивый телефон – дерьмово и подло, она такого не заслуживала. Он обрек девушку на страдания. Она верила в то, что встретила мужчину своей мечты. А вместо этого Наташа встретила его – лживого и трусливого придурка. С такими мыслями Джоффри накачивался алкоголем до трех часов утра, а затем провалился в сон, словно в тяжелую кому.

«… трусливый идиот…» – бормотал он сквозь сон.

– Идиот! Идиот! Идиот! – ревел Стюарт.

Было пять тридцать утра.

– Ты что, совсем забыл про наше существование? В чьем, черт возьми, ты доме? Кого ты должен был забрать из аэропорта полчаса назад?!

Когда Стюарт бросил трубку, Джоффри почувствовал дезориентацию в пространстве и легкую тошноту, приписав это изнеможению и шоку от внезапной побудки. Только попробовав встать, он вспомнил, каким пьяным вчера был, и понял, что это – похмелье. Преодолевая путь из гостиной в ванную, Джоффри наткнулся на оба дверных проема, и это неопровержимо доказывало тот факт, что он не в состоянии сесть за руль очень дорогой машины Стюарта. Но у него не было выбора. Джоффри стоял и смотрел на воду в унитазе, он не мог решить, что ему хочется сделать сперва – опустошить мочевой пузырь или желудок. При этом был риск, что оба действия он совершит одновременно и бесконтрольно.