Роберт Кормер - Исчезновение

« Он же бросил тебя, оставил. Он не старался быть твоим отцом – никогда ».

«Тогда, зачем он вернулся? Он сказал, что он хочет помочь мне. Он говорит, что я ему нужен».

« Говорит, говорит… он говорит. Но он сделал то, о чем ты его просил? Нет. Он – жулик. Он хочет использовать тебя. Именно поэтому он приехал ».

«Как он может использовать меня?»

« Потому что он знает о твоей способности, о твоих безграничных возможностях. Как только ты оставишь это место и войдешь в мир, во все большие города, ты можешь придти и уйти, оставаясь невидимым. Он это знает. Именно за этим он и приехал. Именно поэтому тебе нужно его убить ».

Оззи бежал. Бежал от голоса. Бежал куда попало по улице, не заботясь о том, что его шаги могли быть слышны, или его напряженное дыхание, которое могли ощутить люди, мимо которых он пробегал. Он бежал, пока не начало жечь в легких, а ноги не налились болью. Яркое солнце обжигало ему глаза. Он вытер невидимый нос невидимым рукавом и тут же опустился на землю, чтобы немного передохнуть.

Позже, он ходил по улицам мимо магазинов. Он искал старика, гадая, что еще он рассказал незнакомцу. Он снова и снова возвращался на места, где обычно можно было найти старика: на площади возле башни, в переулке, среди пустых ящиков за «Ремзи-Динер». Его нигде не было. Куда он девался?

Когда уже смеркалось. Он нашел его.

Он шел от входа в «Гленвуд», немного шатаясь. Он, конечно, был пьян. Его глаза округлялись и начинали смотреть в никуда. Как и каждый раз, когда он напивался. Его лицо теряло выражение.

Без сомнения старик посетил незнакомца, который был его Па, тем Па, что бросил его все годы его жизни тому назад. Незнакомец как следует напоил старика, чтобы как можно больше от него узнать о его друге – Оззи Слатере.

«О, старик», - с сожалением подумал Оззи. В конце концов, он мог помочь Оззи. Он мог…

Даже сейчас, стоя на тротуаре, старик пытался идти, будто балансируя на растянутом канате, боясь упасть с большой высоты. И Оззи почти пожалел его. Но он не мог его больше жалеть. Старик Пиндер был предателем, и должен был умереть.

Он убил его быстро, действуя без задержки. Он это сделал так же, как и со старым мошенником, который не был его Па. Он один раз ударил его камнем по голове, чтобы навсегда покончить с его жалкой, пьяной жизнью. Его поразило то, как грустно ему было прощаться со стариком Пиндером. Оззи не думал, что старик не умрет от первого удара. Правая часть головы была уже разрушена ударом камня.

Когда он поднял камень снова, то старик открыл свои ужасные налитые кровью глаза. В них были слезы, которые полились по его щекам, и он смотрел прямо Оззи в глаза.

- Ты заставил меня это сделать, старик, - пробормотал Оззи, глядя на него.

Он ударил его снова, но, на сей раз, удар был не такой сильный, ему стало жаль бедного старика.

« Теперь незнакомец. Он – у себя в комнате. Постучи в дверь. И когда он ее откроет, то сделай это ».

Но он не хотел убивать незнакомца. Он мог быть его отцом, его настоящим Па. Возможно, незнакомец на самом деле хотел ему помочь.

« Убей его ».

Он не ответил голосу.

« Чего ты ждешь? Этой ночью ты можешь избавиться от них всех ».

Он остановился на выходе из переулка. На улице не было никого, во всех окнах было темно. В окнах «Гленвуда» также не было света.

« Ладно, тогда убей монахиню ».

Он отступил обратно в переулок и остановился. Ему было нужно время, чтобы подумать, чтобы опередить голос хотя бы на шаг.

« Монахиня выдаст тебя. Полицейским. Ты не можешь доверять монахине ».

Вообще-то он устал от голоса и от его поучений.

« Ну, действуй. Иди в монастырь. Сейчас ».

«Да, конечно, я убью монахиню».

« Ну, вот, и хорошо ».

Дрожа от холода и уже исчезая, я предвкушал ужас кошмара необходимости уходить от мыслей о Розане. Часто, когда исчезновение снова одолевало меня, что произошло и на этот раз в несчастном гостиничном номере в Ремзи, мои мысли обращались к ней, и ко мне снова возвращалась моя застарелая мука.

Прошли годы. С тех пор я больше ее не видел и больше не ожидал от нее никаких известий. Она исчезла из моей жизни так же, как я исчез из жизни других. Исчезновение сделало меня не только невидимым, но и заставило меня почти не общаться с людьми, даже с членами моей семьи – еще один вид исчезновения.