Рохинтон Мистри - Дела семейные

— Нашу с папой помолвку они не могли пережить, — рассказывала Роксана, — со мной едва разговаривали, не участвовали ни в одном из свадебных обрядов. Я как будто ребенка отнимала у них. И они к любой бы так отнеслись, на ком бы папа ни женился. Разве нет, папа?

Она погладила руку Йезада, он кивнул.

— А может быть, если бы вы жили вместе, они стали бы лучше относиться к маме, — предположил Мурад.

Йезад покачал головой:

— Ты своих теток не знаешь. Годами шли бы ссоры и скандалы. Что дедушка приобрел для нас квартиру, это был наилучший выход.

Джехангир сказал, что никогда не понимал, почему у них есть только дядя Джал и тетя Куми, а у других ребят полно дядей и теток.

— Мы никогда не ходим в гости к другим.

Тут Йезад объявил, что с детей хватит семейных историй — и так много узнали за один вечер: и про те вещи, которые огорчают тетю Куми, и про его сестер. Джехангир сказал, что, когда вырастет, напишет большую, толстую книгу — «Полная история семьи Ченой — Вакиль».

— Но условимся, что ты про нас будешь писать только хорошее, — сказала мама.

— Нет, — возразил Йезад, — условимся, что он напишет правду.

Ни стука в дверь, ни звонка, только глухой удар, от которого у Куми побежали мурашки. Она продолжала сидеть, уткнувшись в газету, но в голове у нее пронеслись все недавно читанные истории о грабежах среди бела дня, когда бандиты врывались в дома, убивали хозяев и выносили добро из квартир.

Дома была только она и Джал. Нариман воспользовался перерывом в дожде и пошел прогуляться. В последние две недели лило как из ведра, и ему не хотелось упустить ясный вечер.

Еще один удар, такой сильный, что его расслышал Джал.

— Подойти? — спросил он.

— У окна постой — на случай, если придется звать на помощь.

Куми на цыпочках подкралась к двери — посмотреть в глазок. Если что-то подозрительное, сразу отойдет, пусть думают, что в квартире никого нет.

За дверью кричали на хинди, требовали поскорей открыть. Один голос, потом другой.

— Дарвазакхоло! Откройте двери, джальди, быстро! Кои хэ, есть кто дома?

Она отступила, собралась с духом и шагнула вперед. Холодея от страха, что сейчас наяву столкнется с тем, что видела в кошмарных снах; она приникла к глазку. И в тот же миг поняла, что сбывается другой кошмар: связанный с отчимом.

Двое мужчин, на их руках бессильным мертвым грузом повис Нариман. Один подхватил его под колени, другой продел руки под мышки Наримана, сплетя пальцы на груди отчима. Тот, что держит за ноги, босой ногой колотит в дверь — вот откуда глухой стук.

Он еле удержал равновесие, когда Куми рывком распахнула дверь. Палка — подарок на день рождения — ручкой зацеплена за рубаху, натягивает застежку на груди.

— Джал! Скорее сюда, Джал!

Мужчины тяжело дышат, пот заливает им лица. От них воняет, думает Куми. Она узнала их, они из магазина субсидированных продуктов, мускулы внаем, относят на дом покупателям мешки с зерном. Не очень — то сильные, думает Куми, если так замучились с тощим стариком.

— Чего ждете? — истерически вопит Джал. — Чало, вносите его, нет, нахин. Не на пол, сюда, диван, кеупар! Стойте, лучше в ту комнату, кладите на паланг, на кровать!

Джал ведет их в комнату Наримана.

— Только осторожно, тхик хэ, вот так хорошо.

Вчетвером сгрудились у кровати, смотрят на Наримана.

Он лежит с закрытыми глазами, трудно дышит.

— Что случилось?

— В кхадду свалился, в канаву, мы вытащили, — говорит тот, что с палкой, болтающейся на груди. Он так устал, что еле говорит. Утирает лицо подолом длинной рубахи.

— Трость. Джал, трость, — шепчет Куми.

Брат понимает ее тревогу — пот оставляет пятна на лаке — и отцепляет трость.

— Кхадду , канаву, телефонная компания выкопала, — говорит второй. — Старый сахиб ногу себе повредил.

— Лодыжку, — простонал Нариман, — боюсь, она сломана.

Общий вздох облегчения — он пришел в сознание. Услышав голос отчима, Куми вспоминает, что его следует отчитать:

— Мы каждый день предупреждали тебя об опасности, папа. Теперь ты доволен?

— Простите, — слабым голосом отзывается Нариман. — Я не нарочно.

— Эти люди ждут, — шепотом напоминает сестре Джал. — Им надо что-то дать.

Она спрашивает отчима — издалека ли грузчики несли его? Надо же рассчитать, сколько им положено по расценкам магазина. Но Нариман в помраченном сознании, он не может точно сказать.

— Дай им приличный бакшиш, и пусть уходят, — настойчиво говорит Джал. — Они же не мешок пшеницы доставили, они папу спасли, из канавы вытащили.