Эндрю Круми - Мистер Ми

— Вам надо ее забыть, — говорил он. — Надо все забыть. — Поскольку Минар столько раз проваливался на экзаменах, казалось бы, ему ничего не стоило забыть что угодно. — Мы начинаем новую жизнь. Нам даже придется взять другие фамилии.

— Очень может быть, но я предпочел бы решать проблемы по мере их поступления, — сказал Минар, который в этот момент нес узел, держа его перед собой и переваливаясь, как утка. Ферран взял у него груз, и некоторое время они шли молча.

Наступили сумерки, они давно уже шли по лесистой местности и, по-видимому — по крайней мере так считал Минар, — приближались к Монморанси, где живут родители Жаклин. Но Ферран хотел остановиться на ночь в густой чаще, за пределами человеческой досягаемости.

— Я не уверен, что хочу оказаться за пределами человеческой досягаемости, — заметил Минар, — если мы в результате окажемся в пределах досягаемости диких зверей.

В воздухе звенели насекомые, иногда откуда-то доносился вой или крик неведомой твари, и Минар жалел, что уделил так мало времени изучению естественной истории.

— И потом — вдруг тут скрываются разбойники?

— Чепуха! — отозвался Ферран.

Они решили передохнуть. Ферран присел на узел, а Минар стал разглядывать в полумраке холмик, на который собирался присесть, если только там нет муравьев, крыс или змей. В конце концов он осторожно на нем примостился, постоянно перенося тяжесть с одной ягодицы на другую: если его укусят в одну, по крайней мере другая останется в целости, и он сможет ускакать на одной ноге от муравья, крысы или змеи, которая на него набросится.

— По-моему, мы уже прошли достаточно, — сказал он. — Почему бы нам не поискать здесь место для ночлега?

Он имел в виду, что, поскольку им все равно предстоит спать на голой земле, у них богатый выбор. Ферран встал и начал ходить по поляне, словно ему было не все равно, где именно провести неуютную ночь.

— Как вы думаете, волки здесь водятся? — спросил Минар, вглядываясь в темноту, уже окутавшую окружавшую поляну чащу.

— Вряд ли, — ответил Ферран и откинул ногой камешек.

— Значит, вы не уверены? — Беспокойство Минара переместилось с ягодиц на горло: он уже представлял, как в него вгрызается случайно пробегающее чудовище.

— Волка здесь, наверное, не видели уже лет двести, — сказал Ферран, — но это не значит, что их вовсе нет. Положение, построенное на отрицании, недоказуемо.

— Зато наши обглоданные тела явятся доказательством положения, построенного на утверждении…

— Не беспокойтесь, Минар, вы же знаете, что волки редко едят людей.

— А как насчет той девочки из сказки?

— Какой сказки?

— Ну, той, где девочке велели отнести бабушке хлеб и молоко, и по дороге через лес она встречает волка, а волк спрашивает ее, куда она направляется, и она отвечает: «К бабушке», а волк говорит: «По какой дороге ты пойдешь — по дороге булавок или по дороге иголок?»

— Помню, — сказал Ферран, — мама рассказывала мне эту сказку. Девочка отвечает, что пойдет по дороге булавок.

— Да нет, иголок.

— Нет, уверен, что булавок.

— Вы ошибаетесь, сударь.

Ферран не хотел ввязываться в спор посреди леса и, поскольку они уже договорились, что ни в чем нельзя быть уверенным до конца, сказал:

— Может, мне рассказывали другой вариант сказки. — Но Минар уже рыдал. — Что с вами? Не плачьте, пусть будет по-вашему.

— Моя бедная Жаклин! — простонал Минар, вытирая слезы. — И все из-за каких-то булавок, которые нам не надо было у нее брать.

Ферран сел рядом с Минаром, обнял его и произнес самым мягким и добрым тоном, на какой был способен:

— Да, Минар, теперь я вспомнил. Девочка сказала, что пойдет по… по одной из дорог, и волк побежал по другой.

— Верно, — со вздохом сказал Минар, прижавшись лицом к груди Феррана.

— А когда волк пришел к бабушке, он ее убил, слил ее кровь в бутылку, разрезал ее мясо на куски и положил их на тарелку, надел ее ночную рубашку и залез в постель.

Минар вдруг встал.

— В чем дело?

— Я что-то услышал.

— Может, мышь пробежала?

— Или волк?

Оба прислушались. Откуда-то из-за деревьев слышалось потрескивание веток — кто-то действительно шел по лесу.

— Это олень, — спокойно сказал Ферран. — Так вот, девочка пришла в дом бабушки, и волк велел ей раздеться…

— Тише, — прошипел Минар. — Он приближается.

Они скорчились, стараясь рассмотреть того, кто продирался через чащу и подходил к ним все ближе.

— Боже, это медведь, — проговорил Минар и закрыл рукой рот, чтобы не закричать.