Эльмира Нетесова - Судьбы в капкане

Когда парень уже вышел на улицу, баба громко рассмеялась:

— Вы с нею друг друга стоите! В старости будет что вспомнить и о чем поговорить. Не соскучитесь…

Катя положила деньги Артура под матрац, подумав молча:

— Вот и не ждала и не гадала, а копейку сорвала и неплохую. Дай Бог почаще таких лопухов накалывать.

Утром, чуть свет, они простились с Розой. Девушка вызвала такси и, обняв Катю напоследок, сказала:

— Я вчера весь ваш разговор с Артуром слышала. Порадовалась, как за Марину вступились, хвалили, защитили человека. Не знаю ее, но, видно, она того стоит. Может, и меня когда-нибудь добрым словом здесь вспомните.

— Я никого не позорю, кто жил у меня. Плохие они или хорошие, то дело прошлое. Я всем желаю здоровья, счастья и добра. Никому вслед не плевала. И обо мне никто не говорил плохого слова. Все мы женщины в жизни ошибаемся. Но я «ни чье белье не стираю», никого не сужу. Пусть каждая из вас радуется жизни и дышит в ней светло и счастливо. Ступай с Богом! — перекрестила девчонку и плотно закрыла за нею дверь, пообещав сама себе уже не в первый раз никого чужого не пускать в дом.

День только начинался, Катя хотела сама сходить в магазин за хлебом, но увидела Захария, позвала его, попросила взять ей хлеба, булок к чаю. Человек не взял денег, а через пяток минут уже сидел на кухне за столом.

— Слышь, Кать, весь город зудит, что нонче ночью крутых менты повязали. Всех до единого в «обезьянник» запихали.

— Для всех их камеры не хватит.

— Мне даже участковый хвалился, что тоже бандитов ловил вместе с операми.

— Брешет шельма! Кишка у него тонка для таких подвигов, — не поверила Катя.

— А кто его знает, только брехать ему зачем? — отхлебнул чай и рассказал:

— Ночь нынче выдалась глухая, невпрогляд. Ну, я не спал. В такую темь чего хочешь жди, всякая беда в ночи прячется. И вдруг слышу выстрелы. Я магазин раза три вкруг обскакал с перепугу. Чего-то страшно сделалось. А тут еще псы мои завыли, как алкаши в бухарнике. Ну, цыкнул на их. Стал слушать. Выстрелы все ближе бегут. И все к магазину.

— Да что там брать, Захарий! Теперь за колбасой и водкой никто не полезет. Уж если грабят, то всерьез. По мелочам башками не рискуют. Не то время. Так только инкассаторов тормозят и магазины солидные трясут! Это я по радио слышала!

— Что мне ваше дворовое и заугольное радио. Я свой магазин стерегу. А как глянул на улицу, по ей бегут двое. Мужуки, слышь ты? Один такой сивый, корявый весь. Потом обливается. Другой вовсе тощий как обглоданная кость, сам длинный, черный, ровно ворон. Скачут и взад озираются. Тут я на их пути встрелся, да как рявкнул: — «Ложись!». Эдак грозно получилось. Сам подивился.

— Неужель послушались? — рассмеялась Катя.

— Еще как! Мордами в асфальт ковырнулись, даже бзднуть боятся вслух. Я на их свою берданку навел и держу, боюсь моргнуть, чтоб не упустить. А кто они, чего бежали, к кому и от кого, понятия не имел. Хочь бы ментам позвонить, доложиться, спросить, что с этими двумя делать? Но как их оставить, ведь утекут…

— Придурки, не знали как тебя уговорить. Достали бы «пузырь», предложили б вместе осушить. На том закончили б базар.

— Я с бандитами не выпиваю!

— Крутые попались? — ахнула Катя.

— Ворюги наипервейшие! Знаешь, чего они мне наобещали, покуда об асфальт сопли вытирали, — покраснел Захарий размышляя, стоит ли доверять Кате мужской секрет и все-таки решился:

— Велели ружье бросить, не то грозили яйцы мне выкрутить гольными руками. А еще в жопу соли натолкать и сделать из нее пушку. Потом грозили хрен на свисток обрезать, а самого за ноги на столб вздернуть без портков и на спине написать, что я педарас! Вот тут они меня достали за самое что ни на есть живое.

— И что ты им отмочил? Обоссал обоих?

— Тоже мне высказалась! Кто ж такую непотребность серед улицы отмочит? Я же вовсе тверезый был, потому что на работе. Вот и выстрелил!

— Из чего? — сжалась Катя.

— Понятное дело, что с ружья! Оно на тот миг, аккурат заряженное оказалось. Я и пальнул с ево.

— Прямо в мужиков? — перехватило дух у бабы.

— На што так круто? Я вверх пальнул, сигнал дал погоне, чтоб на выстрел поспешили, на поимку. У меня всего один патрон был. Если б бандюги знали, шуткуя сбежали б. И меня могли прикончить заодно. Но менты услыхали и ко мне кинулись всей оравой. Этих двоих в машину всадили сапогами. Там у них уже косой десяток козлов сидел. Закрыли они свою карету и ко мне подошли. Благодарствовали всей ментовкой, руку вконец раздавили пожатьями. А ихний начальник, наш самый главный легавый, обещался мне премию выдать и в приказе отметить мое мужество и гражданскую сознательность. Но зачем мне его приказ, что я с ним делать стану, лучше б про премию не запамятовал.