Григорий Покровский - Развал

— Но позволь возразить, Вадим, многие государства проходили кровавые этапы своей истории.

— Да, проходили, но я не слышал, чтобы кто-то называл столицы Санкт-Берлин, Санкт-Рим или Санкт-Париж. А у нас Санкт-Петербург. К каждому названию нужно относиться серьёзно. Слово — это носитель информации.

— Ты не прав, Вадим, с приставкой сан. Много в мире городов. И это означает почётный.

— Не знаю, может быть и так. Там, наверное, такие же святые, как и наши. Но они не называют себя «святой Францией» или «святой Испанией». Я берусь говорить о делах своего народа. О святости пусть рассуждают они сами. Не может быть страна или город по определению святым, если они построены на костях тысяч крепостных. Хотя, может ты и прав, — Никольцев почесал себе затылок. — Если мы остались язычниками и не приняли веру Христа, тогда все сходится. У язычников жертвенник является святым местом. Там, где больше льётся кровь, там больше святости. Тогда надо срочно разыскивать Перуна, которого Владимир выбросил в Днепр. Водрузить его на место и продолжать приносить ему юношей и девушек в жертву.

— Так, что же делать, Вадим?

— Конкретно тебе? Сегодня жениться и уезжать с Асей в нормальную страну, где не взрываются электрички, дома, подземные переходы, где не убивают в подъездах журналистов, не поджигаются торговые палатки, и не идут среди белого дня в центре столицы криминальные разборки «братков». И где нет бездомных офицеров. Выброшенный на улицу офицер, отставник — это позор власти. Кто ж её после этого защищать будет? Запомни, судьба даёт каждому человеку один шанс. Если он прохлопает «варежкой», она от него отворачивается. Выбрасывает в брак. Ты думаешь, почему представители власти открывают свои счета за границей? Да потому что грабят они здесь, а жить собираются там. А народу пудрят мозги о своей любви к нему.

— И, что у депутатов нет никаких планов по поводу возрождения России?

— Ты же сам когда-то доказывал депутату у меня на даче.

— Время идет, что-то же меняется.

— Поверь мне на слово, ничего не изменилось. Никаких планов на ближайшую перспективу, сплошное законоблудие. Надувание щёк и набивание карманов. Политическим путём решить проблему в России нельзя. Я об этом много раз говорил на заседании Думы. Общество политически наэлектризованное. С него надо снять этот заряд, а для этого надо объявить моратории на партии, но этого в Думе никто не хочет слышать. Все избраны по партийным спискам. Они знают, что если пойдёт каждый индивидуально на выборы, пройдут единицы. Поэтому и продолжается растаскивание общества и раздел на своих и врагов. Только экономика поднимет людей с колен, а стало быть, возродит Россию.

— А как же быть с теми, кто награбил?

— Оставить их в покое, Бог им судья. Новый передел ни к чему не приведёт, и нас с тобой снова не устроит, потому, как в списках новых нефтяных магнатов не окажется фамилии Бурцев и Никольцев. Потому, что ни ты, ни я воровать не умеем. Лозунг «грабь награбленное» мы уже проходили. Я часто думаю, зачем появился человек на земле и прихожу к такому выводу: Бог, провинившихся на том свете, отправляет сюда, на землю, чтобы они помучили друг друга и поняли, что такое ад. А особо провинившихся он отправляет в Россию. Монархию сменили коммунисты. Что лучшие времена настали? Сейчас демократы пришли, ещё хуже стало, стрельба на улицах. Какая разница, где убивают: человека в лагерях или бомбой в собственной спальне. Власть ничего не предпринимает — она стала воровская и пьяная. Держава не кобыла — это с ней можно так поступать; напился, опустил вожжи и заснул в телеге, а кобыла сама домой довезёт. Страной управлять надо. А если честно сказать, но это моё личное мнение: если эта власть продержится долго, то Россия не будет иметь перспективы. При такой власти империя развалится полностью, и на этом месте появится новое общество. Не станет России, будет великий Китай.

Появилась в дверях Ася.

— О чём беседуют умные мужи?

— Говорим, стоит ли Васе ехать во Францию.

— И что решили?

— Конечно, стоит, — заулыбался Бурцев.

— Что-то до этого ты не был таким сговорчивым.

— Переосмыслил, — сказал Вадим

— Сам или ты помог?

— Нет, что ты, — сказал Никольцев, — такие вещи он решает сам. Но, не без того, что пришлось кое-что обосновать.

Венчание, а затем регистрация во Дворце бракосочетания проходили почти до семнадцати часов. Уставшая, но счастливая супружеская пара вечером сидела в небольшом уютном зале дорогого ресторана. На банкете присутствовали только близкие друзья. Все желали счастья, успехов на новом месте.