Генри Лоусон - Рассказы • Девяностые годы

В душные тихие ночи старатели, вытянувшись на земле, болтали и курили, а Салли лежала и смотрела на звезды, которые казались мглистыми от зноя. Темнота и бледный серебристый блеск были целительны после нестерпимого солнечного света и зноя, подобного жару раскаленной печи, от которого, казалось, высыхала вся влага в теле. Но даже этот короткий отдых нарушался ревом верблюдов, рычанием и хрюканьем, доносившимся из вонючих верблюжьих загонов Файзы и Таг Магомета.

После работы Моррис обычно уходил с Фриско в ближайший трактир. Пиво лилось рекой, и Моррис частенько возвращался домой пьяный, а Салли даже не могла ни жаловаться, ни упрекать его: пусть, если это хоть как-то поможет ему выдержать адский зной этих мучительных дней.

Во всех лагерях только и было разговору что о грудах золота, обнаруженных в Маунт-Кэтрин и об избиении туземцев под Пиндинни.

После похода Мак-Кэна Динни вернулся в Хэннан и жил теперь в палатке возле Браун-Хилла с одним старым товарищем. По его словам, это Майк Джералд привез те самые образцы, которые дали повод для всяких легенд о грудах золота. Майк отправился вместе с братьями Перри и небольшой партией старателей на Маунт-Маргарет. Там партия раскололась: он, Билл и Сид Перри набрели на кварцевую породу, разбили ее, добыли хорошее золото в крупинках и назвали это место «Маунт-Кэтрин». Россыпного там не оказалось, но несколько дальше они обнаружили еще один пласт, который решили зарегистрировать под названием «Дэзи-Белл».

Пока они занимались разведкой, туземцы напали на лагерь и убили их вьючных лошадей. Старатели пустились в погоню за кочевниками. По пути им встретился Нед Робинс, который, оказывается, наткнулся на дальний конец пласта Дэзи-Белл и застолбил там участок. Нед отправился вместе с ними, чтобы проучить туземцев.

После этого Майк Джералд и Сид Перри, не теряя времени, поехали в Хэннан, чтобы сделать заявку на Маунт-Кэтрин. Робинс поскакал следом. Тогда Джералд и Сид отправились в Кулгарди. Робинс нагнал их, произошло бурное объяснение. Джералд поклялся, что не делал заявки на Дэзи-Белл, и Робинс вернулся дилижансом в Хэннан. Но Билл Перри, остававшийся в Хэннане, вскочил в седло и раньше его примчался в контору инспектора. Когда явился Робинс, все уже было кончено, он опоздал. Все думали, что Джералду и братьям Перри это сойдет с рук, но Робинс поклялся отомстить им.

Он отправился в полицию и сообщил об избиении кочевников. Джералд и Билл Перри были арестованы, а Сид, услышав об этом, сам отдался в руки властей.

В кулгардийской газете «Горняк» появилась статья, где обращалось внимание на зверское обращение некоторых безответственных старателей с туземцами.

«Произошла жестокая резня, — писала газета. — Не щадили ни стариков, ни женщин. Младенцев отрывали от матерей и разбивали им головы о камень. Женщины подвергались насилиям, и несчастные дикари были почти все истреблены».

Что тут можно было сказать? Каждый житель золотых приисков знал, что темнокожим солоно приходится от некоторых старателей. Все знали, почему племена Пиндинни считаются особенно жестокими и непокорными. Ведь они вели отчаянную борьбу за существование. Чужие люди, верблюды и лошади опустошали их колодцы и водоемы, лишали их дичи, корма и воды. И кочевники пускали в ход копья, чтобы защитить свои права. А белые люди стреляли в них. Раз белые похищали у туземцев воду и пищу, те считали себя вправе красть у белого его пищу. Борьба велась беспощадная, и каждый, кто в те времена в поисках золота уходил в глубину страны, знал, что рискует жизнью.

Джонс Крупинка и Билл Иегосафат говорили, что у них никогда не было столкновений с туземцами, потому что они делились с ними припасами и не трогали их женщин. Тем не менее в местностях, где жили особенно непокорные темнокожие, старатели все же держали ухо востро: спали подальше от лагерных костров и пускали пастись лошадей так, чтобы они всегда были под рукой.

Большой Джим и Клери Мак-Клерен соглашались, что с кочевниками лучше жить в мире. Но ведь если кто-нибудь из них подвергнется насилию, племя считает своим долгом отомстить за него. И тогда для них существует только один закон — око за око, зуб за зуб, и им все равно, чей это глаз или зуб, — месть распространяется на всех белых людей. И белому волей-неволей приходится стрелять, чтобы защитить себя.

Но окружить целое кочевье и перебить всех мужчин, женщин и детей — такую зверскую расправу не одобрял почти никто. Большинство старателей было возмущено резней и, кроме того, опасалось, что от мести туземцев пострадают невинные.