На ощупь нашёл бутылку с водой, отвинтил крышку и поднёс ко рту горлышко. Отпил несколько раз, делая маленькие глотки, и поставил её на место. К еде не притронулся. Так и просидел он всю ночь, не меняя позы, закрыв глаза и лишь слегка раскачиваясь взад-вперёд. Из прорех старого матраса, крепко пахшего застарелой мочой, клочьями вылезала грязная вата.
Рано утром ему опять залепили рот, надели на голову мешок и усадили в машину. Гадальщик слышал, как с шумом растворяли роскошные, украшенные изящной резьбой ворота с надписями на арабском, и как «Джип», подпрыгивая на колдобинах немощёной сельской улицы, постепенно набирал скорость. По обочинам гнали стадо — громкое мычание коров слышалось даже сквозь тонированные стёкла.
Некоторое время ехали молча. Лишь сидевший справа от гадальщика бандит нервно ёрзал и, несмотря на сильную жару, простужено шмыгал носом.
— Э, да высморкайся ты, в натуре, — не выдержал, наконец, Мага.
Тонированное стекло мягко опустилось вниз, и простуженный, высунув голову наружу, принялся с силой дуть сквозь ноздри.
— Ай-ляззат, — удовлетворённо пробормотал он, облегчившись, и вытирая пальцами нос.
Некоторое время ехали молча. Затем водитель, придерживая руль левой рукой, начал возиться с магнитолой. Крутя ручку настройки, он пытался поймать какую-нибудь радиостанцию. Но сквозь динамики долгое время слышался лишь шум помех.
— Кайфуем, сегодня мы с тобой кайфуем! — вдруг раздался в салоне разухабистый грубоватый голос с резким акцентом.
Заиграла эстрадная музыка. Шмыгавший носом бандит громко ухмыльнулся.
— Э, убери это, в натуре! Харам такую музыку слушать, — с раздражением прикрикнул другой.
Гадальщик узнал голос Маги.
— …когда тебя я всю целую, то забываю обо всём! — выводил певец слащавым, полупьяным голосом.
Из магнитолы нёсся местный хит.
— Э, Ибрашка, ты глухой, что ли?! — Мага возвысил голос.
Послышалось недовольное ворчание. Музыка смолкла.
— Э, вы чё, дурные, да? Грех вообще такие песни слушать, — проворчал Мага. — Нормальное есть что-нибудь? Муцураева поставь.
— Нету. Братухе диск отдал.
Опять воцарилось молчание. С мягким гулом «Джип» нёсся дальше. Судя по тряске, дорога была грунтовой.
Наконец, машина остановилась. Гадальщика снова вытащили наружу и, подхватив под руки, куда-то поволокли. Идти сам он не мог. Голые лодыжки его ног волочились по земле, и их царапала жёсткая сухая трава. Шедшие рядом вполголоса переговаривались с кем-то по глухо трещащей рации. По голосам он определил, что с ним осталось лишь четверо — пятый, водитель, высадив их, видимо уехал на машине обратно.
Шли долго. Иногда останавливались. Тогда гадальщика грубо бросали на землю и приказывали лежать, не шевелясь. Его ладони кололи репьи, а ноги бестолково елозили, ища место, где меньше колючек. От пыльной, глинистой, потрескавшейся земли несло сухим жаром.
— Закат! Закат! Я — Закарья! — монотонно вызывал кого-то по рации Мага.
После короткого отдыха гадальщика поднимали и тащили дальше:
— Давай! Пошли!
Поднимались в гору.
— Закарья! Я — Закат! — отвечал резкий голос из нещадно трещавшей рации.
Через полтора часа они пришли. Гадальщик понял это по громким приветственным возгласам, которыми невидимые ему люди встретили похитителей.
— Салам алейкум!
— Ва-алейкум салам! — раздавалось рядом.
Он слышал, как они обнимались, похлопывая друг друга по плечу своими жилистыми, цепкими руками.
Гадальщик был в летнем лагере «лесных». Его быстро впихнули в какое-то помещение — тесное и с низкими сводами. Усадили на снарядный ящик — он сразу ощутил под собой его холодную металлическую твёрдость.
— Снимать, да? — спросил кто-то.
Голос был незнакомый.
— Снимай.
Мешок сдёрнули с головы, и одним рывком отодрали ото рта полоску скотча. Дёрнули настолько сильно и резко, что вместе с ней вырвали приставший к клейкой ленте клок бороды. Подбородок разом обожгла боль, словно в кожу ткнули горящей спичкой. Гадальщик вскрикнул и, схватившись рукой за лицо, почувствовал выступившую на нём тёплую влагу.
«Кровь», — подумал он. Поднёс пальцы к лицу. Подушечки их были красными.
Гадальщик осмотрелся. Помещение было маленькое, тесное, с низким потолком. Под ногами шелестел брезент, под которым угадывался сыроватый земляной пол. Окон не было вовсе, и слабый свет проникал сюда лишь со стороны входа.
«Землянка», — догадался он.
Прямо напротив него, на большом металлическом ящике сидел молодой, крепкий, горбоносый человек в камуфлированной футболке и брюках хэбэ, заправленных в берцы, почти до глаз заросший клочковатой тёмно-каштановой бородой. Рядом с ним, тоже на ящике, стоял мощный ручной фонарь, яркий луч которого бил гадальщику прямо в глаза. Тот болезненно морщился.
Читать дальше