Михаил Гиголашвили - Захват Московии

— Не бери в голову! Всё было ништяк. Эй, Стоян, кабанчик, давай побыстрее — звонят уже, ехать надо! Сестра ждёт, она без меня выйти не может… И этому болвану болгарскому надо коробку шефу везти.

— Да, короб, кадка… А бабочки? Умерли, наверно? Без кормления? — Я замер от недоброго предчувствия. — Пеперуди?

— Сдались тебе эти пеперуди! Что им сделается? Они и так всего пару дней живут… — Алка присела, стала поднимать и ворошить на столе бумаги: — Где-то тут должен быть… мы вчера большую трубу замастырили… Паровозиком курили…

— Паровозиком? Курили? Три? — опять насторожился я.

— Не, ты чего, мы втроем не трахались, ты не хотел… рукой всё прикрывался…

Да?.. Я ответил первое, что пришло на ум:

— Еще будет… Папа сказал… до 27 годов расти…

Алка, поправляя волосы перед зеркалом, фыркнула:

— Какие вы, мужики, все больные… Да у тебя всё в порядке, не надо ладошкой закрываться, всякой бабе хватит… Просто он у тебя кровяной…

Этого не хватало! Как понять — кровяной?.. Кровь идёт?.. Куда, откуда, где?.. Наверно, вид у меня был такой, что Алка объяснила, что есть два вида членов — мясные и кровяные: мясные имеют много мяса и в лежачем виде выглядят большими, но когда до дела доходит, то особо кровью уже не наливаются и не увеличиваются, а кровяные выглядят маленькими, но когда наполняются кровью, то становятся большими и упругими…

— А… какие вам… лучше? — спросил я, боясь, что вопрос глуп, но Алка серьезно ответила:

— Лучше кровяные… Мясные обычно вялые бывают, и ни туда, и ни сюда, как лежалые огурцы… А кровяные — активные, крепкие, боевые… Вообще что ни мужик — то своя елда, двух одинаковых нет! Уж я-то знаю!

На ум вдруг пришли слова дедушки Людвига, что у некоторых самцов летучих мышей половой орган бывает размером чуть ли не со всё тельце, отчего эти особи быстро устают в полёте, плохо охотятся и вынужде ны часто отдыхать на земле, где мало пищи, пока остальные мыши весело спариваются на лету и вместе ловят комаров и жуков… Он же и говорил: «In der Kürze liegt die Würze…» [71] В краткости — вся соль (нем.) . Я сказал:

— Я… три вместе… не привыучен… Если я один и две бабочки… да, было… Шпаниен, лето…

— Ишь, раскатал губу? Две!.. Тебе моих сисек не хватает? — Она нагло вытащила из лифчика мясосочный сосок. — А?.. Что, хочешь с двумя, котик?

— Конечно. Согласен.

От вида соска пружинка развернулась в мозгу, сразу слетела в пах и потребовала выхода, отчего я, тотчас спустив трусы, из глупого тщеславия показал Алке свой кровяной, но она отмахнулась:

— Времени нет, тороплюсь, — и стала щелкать по телефону, а мне пришлось, солоно похлебавши, поднять трусы и сделать несколько глубоких вдох-выдохов, чтобы успокоиться и вернуть механику на место…

И хорошо, потому что из ванной вышел Стоян в трусах, кивнул мне и начал влезать в брюки, искать носки. Его босые пальцы с черными волосками вызвали во мне отвращение, но я решил на этом не фиксироваться и перевёл внимание на Алку, которая как раз с кем-то договаривалась:

— Подруга, тут парень клёвый, немчонок, меня от голода спас в ментовке, последним пирожком поделился по-братски… хочу ему приятное сделать… вечером освободи пару часиков… Хорошо, лапочка… Буду рада, если выкроишь время немчика ублажить… Да, такой потешный…

«Опять про пот вспомнила, — понял я. — Потешный — это кто потеет. Разве я потею? Это он потеет!» Меня потянуло со злобой посмотреть на Стояна, но я, наоборот, отвернулся, следуя наставлениям психотерапевта (на объект раздражения не надо смотреть вообще, чтобы визуально не усиливать неприязнь).

Алка тем временем отключила телефон и спросила у Стояна, не брал ли он травы — «где, блин, пакетик?» — на что Стоян ответил, что всю траву скурили в ресторане, даже официантам досталось, но Алка сказала, что нет, здесь, в номере, еще заделывали, паровозиком курили, но Стоян вдруг поспешил к окну:

— Съвсем забравих! Пеперудите! Трябва бързо да из-неса сандъка на въздух! Как мислиш, дали всичкия въздух там са го… издишали? Или нали са малки, много не им трябва? [72] Совсем забыл! Бабочки! Надо скорей ящик на воздух! Как думаешь, они уже весь воздух там… выдышали? Или они маленькие, им много не надо? (болг.) . — обратился он ко мне, натягивая куртку, как будто я был специалистом по дыханию бабочек.

Я сухо повел лицом, не желая вступать с ним в дружеские пересчёты, что бабочкам «трябва», а что нет и «издышали» они воздух или нет.

Алка была уже около двери, сказала мне: