Сирил Коллар - Дикие ночи

Сэми подошел и плюнул ему в лицо, потом на секунду замер, чувствуя, как поднимается в душе ярость. Он начал колотить Андре кулаками, потом ногами, им овладело дикое пьянящее чувство.

В комнату вернулся Пьер, и Сэми воспользовался инструментами с его стола, потом приказал отвязать Андре и положить его на пол, вскочил ему на спину и начал топтать шиповками. Андре яростно мастурбировал, и звон цепей сопровождал движения его правой руки. Когда он кончил, его сперма смешалась с грязью, прилипшей к обуви Сэми. Пьер взглянул на Сэми и заметил, что тот возбудился.

Пьер сказал:

— Неплохо для новичка, у тебя есть воображение! — а потом, обращаясь к тренеру, добавил: — Редко кому удается возбудиться с первой попытки.

Тот кивнул и сказал Сэми:

— Все в порядке, можешь идти к девочкам.

Сэми отступил к двери, как будто опомнившись от какого-то страшного сна, ударился о стену, разулся, открыл дверь и вывалился в коридор; у себя за спиной он услышал голос Пьера:

— Надеюсь, мы еще увидимся… Ты теперь знаешь адрес…

Сэми прошел через огромную комнату, где происходила оргия, добрел до входной двери, открыл ее, быстро оделся на площадке и кубарем скатился по лестнице. Его шатало, он сделал несколько шагов по тротуару, взглянул на небо, показавшееся ему черным от грязи, упал на колени, и его вырвало в канаву, рядом с чьим-то «харлей-дэвидсоном». Он не знал, куда ему идти, поэтому он пришел ко мне.

Мы все так же лежим рядом. Сэми говорит мне:

— Ты теперь понимаешь, почему меня тошнит от себя самого?

Я молчу, потому что мне нечего сказать, я даже не знаю, удивлен ли я. Я вспоминаю мои собственные ночи, думаю о Лоре: до какой жестокости дойдем мы в нашей любви? Сэми продолжает:

— Черт, но я ведь это сделал… И у меня действительно встал, это правда.

Я перевожу телефон в режим автоответчика, гашу свет, и мы засыпаем спина к спине, не дотрагиваясь друг до друга, нас разделяет пропасть из белых простынь, грязных от нашей с Лорой любви.

На следующее утро Сэми рано поднимается, ему нужно на работу. Он варит себе кофе на кухне, а я валяюсь в постели. Мы не обсуждаем то, что он мне рассказал вчера, Сэми звонит Марианне и начинает ругаться с ней, она хотела, чтобы он был с ней этой ночью, а он не вернулся. Сэми говорит с ней ужасным, холодным, безжизненным тоном, потом он просто вешает трубку бормоча:

— Меня тошнит от этой кретинки!

Он целует меня и говорит, что ему пора идти. Я замечаю как бы невзначай:

— Мы могли бы жить вместе…

— Здесь?

— Нет, я найду большую квартиру.

— Может быть, почему бы и нет.

Когда Сэми уходит, я замечаю, что на автоответчике горит цифра «1». Я перематываю пленку и слушаю: «Это Лора, сейчас два часа ночи, я никак не могу заснуть, ответь мне… ответь, я знаю, что ты дома… мне плевать, если ты там не один, ну же, ответь мне… я прекрасно знаю, что рядом с тобой любовник, я уверена, что это Сэми, я чувствую, но дай мне поговорить с тобой, почему ты так поступаешь?.. Тебе это ничем не поможет… (Конец связи.)» Лора замолкает, и через какое-то время автоответчик отключается.

Я иду смотреть квартиру в XX округе, на холме Менильмонтан. Мне нравятся эти названия — Бельвиль, Праздничная площадь, Крымская площадь, площадь Жореса. Это как раз напротив моего дома, дом принадлежит страховой компании, квартира просторная, на третьем этаже, прямо над большим универмагом. Улица довольно шумная, зато плата за сто квадратных метров невелика.

Я звоню в компанию и подтверждаю, что беру квартиру. Они, конечно, сделают ремонт, но с шумом ничего не поделаешь, мне придется поставить двойные рамы. После этого я набираю номер Сэми и сообщаю ему, что переехать можно будет первого января. Он спрашивает:

— Там две комнаты?

— Естественно!.. Я же знаю, что ты не педик!

Мне звонит Джемми, он настаивает на встрече, говорит, что это очень важно и что он не может обсуждать проблему по телефону. Я совершенно не понимаю, зачем такие тайны.

Я нахожу его в кафе на углу улицы Ги-Моке и авеню Сент-Уан. Я часто ждал его там, потягивая виски и разглядывая на стойке окурки, плевки и дневную пыль; время тянулось бесконечно, я подпирал щеки руками, вытирал ладонями влажный лоб и смотрел по сторонам, не идет ли Джемми. Наконец он приходил, приносил кокаин, и я знал, что сейчас мы поднимемся к нему и будем нюхать коку, но прежде он всегда выпивал кружку пива и делал это ужасно медленно. Это было бесконечно, Господи, ну почему он всегда делал это так медленно?