Сергей Иванов - Америка глазами заблудшего туриста

Со следующего, после имени и фамилии пункта, в котором требовалось указать номер карточки социального обеспечения, стало ясно, что сменить этого парня на заправочной я не смогу. Кроме того, в анкете требовалось указать место и должности, на которых я был занят ранее: уборщик синагог в летнем хасидском лагере, стаж работы — три недели. Пунктов, на которые я не мог дать ответы, было достаточно. Без проблем, я мог, ответь лишь на вопрос об имени и фамилии. Да и те здесь произносились по-иному. В остальном же — ни адреса, ни телефона, по которым со мной можно связаться. Одним словом — космонавт. От слова космополит.

Я сказал: поехали, я махнул рукой! Подстелил эту анкету под голову и улегся на травке подумать, как быть далее. Задремал. Отдохнув, направился обратно домой, полон решимости: завтра же возвращаюсь в Бруклин. Дома никого не было, но двери оставлены открытыми. Позднее, я спросил хозяйку, оставляла ли она двери открытыми для меня или забыла закрыть? И та ответила, что обычно, уходя неподалеку, они не закрывают квартиру. Положительный симптом для данной местности. В Бруклине таковое уже невозможно.

Пока я был один дома, воспользовался телефоном.

У Славки никто не отвечал. У Юрия, в их закарпатском представительстве, кто-то из его земляков ответил, что самого Юрия сейчас нет, но он здесь бывает. Чем занимается и когда будет, ответить затруднялись.

Благополучная, тихая Америка притомила меня за два дня. Ни работы, ни развлечений. В Бруклине — тоже ничего определенного. Но в этом котле хоть какое-то движение, в котором что-то ищешь и что-то узнаешь.

Вечером вернулся со службы Онода, и я сообщил ему о своём намерении посетить завтра Бруклин. Он пытался дознаться о моих планах, но я действительно, не мог ответить на все его вопросы. Видя мою неопределенность, он стал предлагать возможные варианты моей занятости в гостиничном или коммерческом хозяйстве Империи. Что же касается условий работы в семейном бизнесе, то здесь не было никакой ясности. Добровольцем? Спасибо, брат! Вечер добили прогулками и просмотром видео лекций.

Утром, позавтракав со всеми и пообещав им вести себя хорошо, я ушёл с Онодой на электричку. Сумку пока оставил у Оноды дома, как залог моего скорого возвращения в Семью.

На остановке, перед прибытием электрички, Онода деликатно подсказал мне о необходимости покупки билетика до Нью-Йорка за пять долларов. Я спросил, не купить ли и для него? Мне показали проездной талон.

Ехали молча. Перед выходом, Онода предупредил меня, что на службе он будет до семи вечера, и я могу присоединиться к нему и вернуться на ночлег в Terry Town. Я поблагодарил и обещал, во всяком случае, не исчезать насовсем.

Доехав электричкой до центрального вокзала в Нью Йорке, мы перешли на станцию метро. Пару остановок проехали вместе. Онода вышел в центре Нью-Йорка, я же — поехал далее вниз, а там пересел на другой поезд — в Бруклин.

Решил начать с посещения своего предыдущего места жительства и разузнать о нашей полуподвальной комнате и возможной почте для меня.

На этот раз мне повезло. На крыльце сидел, покуривая сигаретку, сосед по подвальной жизни — завхоз Эрик. Он по-своему был рад снова видеть меня. Поинтересовался, где и как я теперь поживаю. А я поинтересовался о нашей комнатке. И почте. Оказалось, в нашу берлогу уже поселился какой-то мексиканец. На вопрос о временном подселении к нему Эрик ответить не смог. Пояснил, что новый мексиканский жилец абсолютно не реагирует на английский язык и выяснять с ним какие-либо вопросы можно только с переводчиком. Советовал привлечь для переговоров другого мексиканца, проживающего на первом этаже. Что же до почты, то какие-то письма приходили, и он отдавал их русским ребятам с первого этажа.

Этих парней я немного знал. Один из них, Юра из Ростова, который когда-то и привёл нас к хозяину этого дома. Я позвонил в их квартиру. И снова удача. Открыл двери Юра. К тому же, он был подозрительно рад меня видеть и задавал много вопросов. Я объяснил ему, по какому поводу зашёл. Он просил не торопиться, предложил кофе и ушёл в комнату, искать мои письма. Я сидел на кухне в компании хронически работающего телевизора, холодильника и вентилятора.

Письмо, к моему удивлению, оказалось вскрытым. Но особого значения это не имело, пустая писулька от заочной барышни из штата New Mexico, которая никогда не была в штате Нью-Йорк и спрашивала, как мне там нравится?

— Нравится! Когда есть деньги.

Просматривая письмо, я отвечал на Юрины вопросы о своих делах и планах. Узнав о моей жилищной неопределенности на данный момент, он сделал мне предложение. Юра собирался через пару недель отлетать домой, а рентную плату за проживание в этой квартире, уже внёс за полный месяц вперёд. Ему не хотелось бы терять полумесячную рентную плату, и он предлагал занять его место. Я ответил, что не могу ожидать, пока он съедет, и освободит место-диван, так как жильё мне необходимо уже сейчас. Я лишь обещал ему иметь его предложение в виду. И вообще, мне хотелось бы прежде переговорить со всеми ребятами, проживающими здесь. Юра засуетился. Стал уверять меня, что ребята будут рады моему подселению, так как они заинтересованы разделить рентные расходы на четверых, и не хотели бы привлекать для этого совершенно незнакомого человека. А если мне сейчас негде жить, то можно остановиться и здесь. Они готовы потесниться до Юриного отъезда. Я взял номер телефона, обещал подумать и просил Юру обсудить этот вопрос с остальными сожителями.