Марк Дюген - Счастлив как бог во Франции

В итоге ее появление в баре оказалось неудачей. Ее многообещающие формы и простодушие могли спровоцировать желание, но отнюдь не склоняли к откровенности жаждущих. Поэтому я решил несколько изменить диспозицию наших сил. Я посоветовал Агате не распыляться на всех посетителей таверны, а постараться добиться устойчивой связи, желательно, с каким-нибудь юным лейтенантом. У нее так и получилось с пухленьким блондином, входившим в команду Динозавра. Это не сильно обогащало нас новой информацией, поскольку у меня и без того были достаточно доверительные отношения со всей командой. Но завоевывать внимание офицера с другой подлодки было уже поздно.

Так проходили неделя за неделей. Появлялись новые экипажи, потом исчезали, но мы не могли получить никаких сведений для передачи в центр. Размах попоек подводников постепенно возрастал. Отчаяние, заставлявшее их все энергичнее закладывать за галстук, регулярно приводило их в туалет, где они избавлялись от выпитого и съеденного. Я находил их там, прислонившихся к стенке; изо рта у них тянулась струйка рвотной массы, покрывавшей грудь, увешанную боевыми наградами. Нередко мне приходилось помогать распихивать их по машинам, которые присылали с базы за наиболее высокими чинами. По дороге на базу они обгоняли вереницу рядовых подводников, которые развлекались тем, что дружно мочились с высоких откосов на проезжавших мимо офицеров. Последние обычно ограничивались кислыми улыбками, если, конечно, до них доходило происходящее. Да и как можно наказать осужденных на смерть?

Однажды поздно вечером, когда мы уже собирались закрываться, повар незаметно показал мне, что хочет что-то сообщить. Я подождал, пока управляющий и обе дурехи отвлекутся, а затем незаметно проскользнул на кухню. Повар был взволнован, словно ребенок, впервые выигравший приз ярмарочной лотереи. Он получил информацию от службы снабжения базы подлодок. Одна субмарина должна покинуть базу послезавтра еще до восхода солнца.

Мы узнали эту новость в воскресенье, а я должен был встретиться с Милой только в среду. Вернувшись к себе, я долго не мог уснуть. У меня были полномочия поднять тревогу, но эта процедура не вызывала у меня удовольствия. Рано утром я решил, что наша сеть должна быть продублирована, как системы управления самолетом. И я отправился на явку, куда меня направили в тот день, когда я впервые появился в городе. Я сказал хозяину бистро, что должен срочно встретиться с высокой девушкой, которая заходила в бар в день моего появления. Назначив время встречи, я скрылся в своем убежище. Ожидание напомнило мне самое начало моей подпольной жизни, когда много дней подряд ничего не происходило, но я должен был постоянно находиться в состоянии готовности. Я лег на постель, заложив руки за голову и уставившись в потолок. Не имея возможности заняться чем-либо, кроме размышлений, раньше в такие часы я думал о женщинах. Все равно, о ком, о любой женщине, способной пробудить мое воображение, колебавшееся между инстинктом самца и общечеловеческой потребностью в привязанности. Но теперь, подобно испорченным часам, у которых стрелки застыли на циферблате, я мог думать только о Миле. Когда-то считавший, что женщины — всего лишь существа с изящными формами, но пустые внутри, теперь я неотступно думал об одной из них, о нематериальном создании, неотступно тревожившем мои сны. Похоже, такое возможно лишь в том случае, когда тобой прочно завладела настоящая любовь.

Я вздрогнул, когда в дверь постучали. Почему-то мне казалось, что Мила все еще очень далека от меня. Она вошла, напряженная, как натянутый лук; глаза ее покраснели от недосыпания. Я вмешался в точнейший механизм ее организации, нарушил плавный ход всех его частей. Она была настроена крайне агрессивно.

Я начал в шутливом тоне:

— Мне кажется, в наших планах предстоит небольшое изменение. Немецкие подлодки отказываются подчиняться нашему графику, согласно которому они должны выходить в море утром по четвергам и воскресеньям. Через наших информаторов мне удалось выяснить, что одна из них готовится выйти в море завтра на заре. А завтра только среда. К счастью, я смог связаться с вами, потому что решил, что хозяин бистро должен быть более или менее надежно связан с вами. Если бы эта мысль не пришла мне в голову, мы бы сильно дали маху. Впрочем, я не знаю, есть ли у нас еще время.

Она испепелила меня взглядом и вскоре ушла, предупредив, что расписание наших встреч остается прежним. В случае крайней необходимости могу связаться с ней тем же способом, что и сегодня.