Фрэнсис Мэйес - Под солнцем Тосканы

Наконец мы готовы покинуть Брамасоль, правда на несколько дней. Натёртые воском полы сверкают. Вся подаренная Элизабет мебель сияет от пчелиного воска, шкафы выстланы флорентийской бумагой. Рынок снабдил нас антикварными белыми покрывалами для кроватей. Все системы в доме функционируют. В одну из суббот мы даже смазали все ставни: каждую снимали, промывали, потом втирали в неё льняное масло, запах которого, кажется, пропитал всё вокруг. Я разбросала вдоль построенной поляками стены целую банку семян — смесь садовых цветов, и они цветут, не требуя ухода. Мы прочно тут обосновались. Теперь мы можем совершать вылазки: на этот год у нас запланировано объездить Тоскану и Умбрию, на следующий — юг Италии. Наши поездки в каком-то смысле имеют хозяйственную цель: мы хотим наполнить свой винный погреб, собрать коллекцию вин из тех мест, где они нам понравятся. Многие итальянские вина предполагается выпивать сразу же; погреб под лестницей мы оставляем для особых бутылок. В погребке позади кухни мы намерены хранить свои стеклянные бутыли в оплётке и ящики домашних вин.

Мы надеемся продегустировать как можно больше блюд кухни Мареммы, позагорать на солнышке, отыскать другие места, где жили этруски. С тех пор, как много лет назад я прочла книгу Дэвида Герберта Лоуренса «По следам этрусков», я хотела увидеть древнего ныряльщика, флейтиста в сандалиях, присевших перед прыжком пантер, которые так долго были спрятаны под землёй, чтобы самой проникнуться талантом художника и ощутить радость жизни. Мы несколько дней продумывали свой маршрут, как будто собирались ехать на окраину страны, хотя на самом деле отдалимся от дома всего на сотню миль — до Тарквинии, где до сих пор идут раскопки сотен этрусских захоронений. Из-за плотности впечатлений на единицу площади здесь, в Тоскане, я теряю ощущение расстояния и свой опыт езды по скоростным автострадам, где Эд за рулём не превышает пятидесяти миль в час. Неделя будет короткой. Область под названием Маремма — низкая болотистая прибрежная полоса — теперь уже не болотистая. Последние топи давно осушены. Однако из-за того, что в прошлом малярия уносила в этих краях много жизней, эта юго-западная часть Тосканы сравнительно непопулярна.

Это страна butteri — табунщиков, по-нашему ковбоев, только здесь и остались незаселённые участки побережья, здесь на огромных открытых пространствах стоят редкие, сложенные из камня шалаши — укрытия для пастухов.

Прежде всего мы прибываем в Монтальчино, город, откуда открывается вид на глинистый гребень холмов. Кажется, что глаз натыкается на волнистый зелёный пейзаж. Вдоль улиц выстроились небольшие винные лавки. За каждой дверью ждёт стол с белой скатертью и бокалами для вина — это похоже на приглашение войти и выпить с владельцем, провозгласить тост за хороший урожай винограда.

Отель в городке маленький и скромный, и я прихожу в ужас, увидев, что электровыключатель в ванной расположен прямо внутри душевой кабинки. Я направляю головку душа как можно дальше, в противоположный угол, и стараюсь поменьше брызгать. Я не хочу зажариться, пока не продегустировала местные вина! Но это бытовое неудобство компенсируется прекрасным видом из окна на черепичные крыши и пригород. Кафе в стиле бель эпок на краю города как будто ни на йоту не изменилось с 1870 года — мраморные столы, банкетки, обтянутые красным бархатом, зеркала в позолоченных рамах. У официантки, полирующей барную стойку, губки сложены бантиком, на ней накрахмаленная белая блузка с ленточками на рукавах. Что может быть более вкусным, чем завтрак, состоящий из ветчины с трюфелями на пшеничной лепёшке, домашнего хлеба с солью и оливковым маслом, а также стаканчика «Брунелло»? Квинтэссенция простоты и достоинства тосканской кухни!

После сиесты мы идём пешком в fortezza — крепость четырнадцатого века, теперь здесь устроена энотека. В нижней части крепости, где раньше хранили луки и стрелы, пушки и порох, теперь можно попробовать все вина этой местности. Улица залита ярким солнечным светом. В крепости освещение сумрачное, прохладные каменные стены пахнут мускусом. Пока мы пробуем белые вина из винограда регионов Банфи и Кастельджокондо, играет музыка Вивальди.

Когда мы приступаем к тёмным сортам «Брунелло», Вивальди сменяет Брамс. Мы пробуем «Поджоло», «Казе Бассе» и предка всех «Брунелло» — «Бьонди». Блистательные, полностью созревшие вина вызывают у меня желание ринуться в кухню и приготовить закуску, какую они заслуживают. Не могу дождаться, когда начну готовить под эти вина — кролика, поджаренного с бальзаминовым уксусом и розмарином, цыплёнка с сорока зубчиками чеснока, груши, вымоченные в вине и поданные со сливочным сырком. Обслуживающий нас мужчина настаивает: мы должны попробовать какие-нибудь десертные вина. Мы уступаем уговорам и пробуем одно, которое называется просто «Б», и еще одно — «Москаделло» из Тенута-иль-Поджоне. Энолог, видимо, в прошлом был парфюмером. К этим винам не нужен никакой десерт, разве что спелый белый персик. Но если подумать, то уместным дополнением может стать лимонное суфле — как намёк на райское блаженство. Или же мой давний, ещё с детства, фаворит — крем-брюле. Мы покупаем несколько бутылок «Брунелло». Как вспомнишь, по каким ценам его продают у нас дома, так простишь себе любые расходы на него тут. В Брамасоле под каменной лестницей есть хороший винный погреб. Мы можем поставить туда ящики, запереть дверь и достать их только через несколько лет. Поскольку оба мы не сильны в долгосрочном планировании, мы покупаем пару ящиков более дешёвого «Россо ди Монтальчино», его-то можно пить сразу, оно мягкое и насыщенное. Я сомневаюсь, что десертные вина останутся в продаже в конце лета.