Джун Зингер - Секс пополудни

— Топазы гармонируют с камнями в твоем обручальном кольце и почти гармонируют с твоими глазами, — произнес он и поцеловал жену.

— О, Джонатан, оно прелестно! Но почему два подарка в один день?

— Кольцо к свадьбе, на которую у нас не оказалось времени, а ожерелье — свадебный подарок.

— Но я же говорила, дом — мой свадебный подарок. А машину, которую ты купил мне совсем недавно?

— Дом не в счет, потому что он для нас обоих. А машина — это всего лишь машина… Транспортное средство, а не подарок. Кроме того, как я уже сказал, топазы почти гармонируют с твоими глазами.

И Джонатан снова поцеловал жену.

Джонатан велел Фредди подогнать лимузин, но Андрианна уговорила мужа поехать на свадьбу в ее новой машине.

— Но «роллс» уже выведен из гаража. Предупреждаю тебя: практически все приедут на лимузинах. В «Бель-Эйре» так принято. После стоянки возле отеля они покрываются царапинами. Ты на самом деле хочешь показаться друзьям за рулем обыкновенной старомодной машины?

— Мне наплевать, кто на чем приезжает. Я хочу показать Пенни, Николь и всем, кого пригласила Пенни, что жена Джонатана Веста — настоящая калифорнийская девчонка, способная лихачить на поворотах и оставлять соперников с носом.

— Хорошо, калифорнийская девчонка, как пожелаешь!

Джонатан велел Фредди увезти обратно «роллс» и выкатить из гаража «линкольн».

Перед тем как купить ей автомобиль, он предложил на выбор «роллс», «мерседес», «ягуар», «ламборджини», даже «форенци», но Андрианна остановилась на чисто американской марке.

— Где ты делаешь деньги, Джонни? Здесь или там?

— Здесь.

— Тогда разве не имеет финансового смысла тратить их на американские изделия?

Сначала Джонатан покачал головой, а потом поцеловал жену.

— Моя супруга — финансовый гений. Скажи, есть что-нибудь еще, что я должен знать о тебе, но пока не знаю?

Но это была лишь шутка, несерьезный вопрос.

Андрианна пристегнула ремень безопасности и заставила сделать то же самое мужа.

— Мы окажемся там раньше, чем ты досчитаешь до десяти.

— Прекрасно. Поехали.

— Одну минуту. Мы еще не готовы.

Волна внутренней дрожи прошла по телу Андрианны.

— Нет?

— Гм… Думаю, перед тем как поехать, есть вещи, которые должны быть сказаны.

«О Боже, нет! Не теперь!»

— Сейчас? Мы опаздываем. Это не может подождать?

— Нет, не может. Я откладывал, но больше не могу. Если между двумя людьми нет честности, значит, нет ничего. Согласна?

Она была не согласна, но и возразить не могла.

— Хорошо. Если ты считаешь, что не можешь больше это откладывать, лучше тогда сказать, — сдалась Андрианна.

И потом она стала слушать, как Джонатан облегчал свою душу. Он решил разобраться в ее прошлом до того… как открыл нечто большее, чем ее имя, и что она выступала на лондонской сцене. Потом он следил за ней в Нью-Йорке, чтобы узнать… Что? Что Андрианна зарегистрировалась в «Плаце» как Анна де ля Роза, остановилась в номере Гея Форенци и обедала со своей подругой Пенни в «Русской чайной», после чего они посетили Трамп-Тауэр.

— Николь, — тихо произнесла Андрианна. — Мы пошли повидаться с Николь и остались на ночь.

— И я знаю, что на следующий день ты отправилась повидаться с подругой в городской медицинский центр, а потом полетела на самолете в Калифорнию…

— И все? — с трепетом спросила Андрианна. — Это все, что ты хотел мне сказать?

— Да, но я должен был прояснить ситуацию. То, что я сделал — даже мысль о расследовании, о преследовании тебя, — это неправильно. И я… Я не хотел, чтобы между нами что-то стояло. Надеюсь, ты простишь меня. Простишь?

Андрианна кивнула, не в силах посмотреть ему в глаза, не желая, чтобы он видел ее слезы — слезы облегчения и раскаяния…

Был прекрасный момент рассказать Джонатану все. Он ни о чем не спросил, но безусловно предоставил ей удобный момент. Лучше не будет… и все же Андрианна постепенно упускала его. Это был расчет времени, а он никогда не являлся ее сильной стороной. Даже когда она работала на сцене. Поэтому, видимо, ей и не удалось стать настоящей актрисой. Андрианна прекрасно выглядела, ее голос был великолепен, так же как и способность играть разные по характеру роли… Но расчет времени все ей как-то не удавался.

Кроме того, было уже поздно. Они опаздывали. Андрианна только надеялась, что не слишком поздно.

— Ты простила меня? — опять спросил Джонатан.

В ответ она одарила его ослепительной улыбкой, одной из своих самых, самых лучших, и включила двигатель.