Этгар Керет: ЯОн

Я полз по Трубе, не зная, что ждет меня на другом конце. Может быть безухие дети, восседающие на холмах из шариков. Что именно произошло, когда я перебирался через некое место в Трубе, мне не известно, знаю только одно — сейчас я здесь.

Думаю, что теперь я ангел, и, значит, у меня есть крылья и этот круг над головой, и здесь еще сотни таких, как я. Когда я очутился здесь, они сидели и играли в шарики, которые я запускал в трубу несколько недель назад.

Я всегда считал Райский Сад местом для людей, которые всю жизнь были добрыми и хорошими. Но это не так. Господь слишком милостив и милосерден, чтоб принимать такие решения. Рай — это место для тех, кто был не способен стать по настоящему счастливым на земле. Мне объяснили здесь, что люди, кончающие жизнь самоубийством, возвращаются на землю проживать свою жизнь снова, потому что если им не понравилось в одном воплощении, это еще не значит, что они не найдут своего места в другом. Но те кто, действительно не пригодны для этого мира, находят свою дорогу сюда, у каждого есть своя дорога в Райский сад.

Здесь есть летчики, которые чтобы попасть сюда, крутили петли в определенных точках, например в Бермудском треугольнике. Есть домохозяйки, которые чтобы сюда попасть, пробирались сквозь заднюю стенку посудного шкафа. Математики, нашедшие в пространстве топологические свертки и ухитрившиеся протиснуться сквозь них. Так что, если ты действительно несчастлив там, внизу, и разные люди говорят тебе, что ты "страдаешь тяжелым расстройством восприятия", поищи свою дорогу сюда, а когда найдешь — захвати с собой карты, нам уже поднадоели эти шарики.

Дани было лет шесть, когда он впервые столкнулся с "Еженедельным рисунком для ребенка". Детей просили помочь дядюшке Ицхаку разыскать пропавшую трубку и раскрасить ее в веселые цвета. Он нашел трубку, раскрасил ее в веселые цвета и даже удостоился приза, который был разыгран между участниками, давшими правильный ответ, — энциклопедии "Ландшафты нашей родины". И это было только началом. Дани помог Йоаву найти его собаку по кличке "Герой", Яэль и Билге — найти младшую сестричку, полицейскому Авнеру — вернуть пропавший пистолет, а резервистам Амиру и Ами помог с поисками их патрульного джипа. И всегда Дани тщательно раскрашивал найденные пропажи в радостные цвета.

Он помог охотнику Яиру отыскать затаившегося зайца, римским воинам — посадить под арест Иисуса, Чарльсу Мэнсону — найти Шарон Тайт, которая пряталась в спальне, Шуки и Зиву из ОМОНа (йуд. мем. мем.) установить местонахождение Герцля Авитана, не забывая при этом раскрашивать каждую находку в веселенькие цвета.

Он знал, что за спиной его называют доносчиком, но это его не волновало. Он продолжал оказывать помощь. Он помог Джорджи найти укрывающегося панамского партизана (нурьяга), нацистским солдафонам — схватить Анну Франк, братьям-румынам — сыскать отлынивающего от народа Чаушеску, и как всегда он окрашивал скрывающихся в бодрые цвета.

Террористы и борцы за свободу во всем мире пришли к мысли, что подпольная работа потеряла всякий смысл. Некоторые из них, от вящей путаницы и отчаяния, сами разукрасили себя в радостные цвета. И вообще, большинство утратило веру в возможность сражаться с судьбой, им предуготованной, и весь мир превратился в довольно-таки удручающее место. Да и сам Дани не очень-то был счастлив. Процесс поисков и раскрашивания больше не интересовал его, и он продолжал этим заниматься только в силу привычки. Кроме того, у него не было места для складирования семисот двадцати восьми экземпляров энциклопедии "Ландшафты нашей родины". Ликующими остались только краски.

В День Катастрофы [13] День Катастрофы (Йом а-Шоа вэа-Гвура) — День памяти Катастрофы и Героизма, отмечается в Израиле 27 нисана (между серединой апреля и началом мая), в годовщину начала восстания в Варшавском гетто 19 апреля (15 нисана) 1943 года. По всей стране в 11 часов утра в течение одной минуты звучит сирена и замирает вся страна. все классы повели в спортивный зал. В зале устроили что-то вроде сцены и на заднике повесили черные плакаты с названиями концлагерей и оградой из колючей проволоки. Когда мы вошли в зал, Сиван попросила меня занять ей место. Я занял два места. Сиван села рядом со мной. На скамейках было тесновато. Я упирался локтем в ногу, и моя рука касалась ее джинсов. Джинсы были тонкие и какие-то приятные, и мне казалось, будто я прикасаюсь прямо к ее телу.