Евгений Степанов - Застой. Перестройка. Отстой

— Может быть, ты сгущаешь краски?

— Может быть, я же не семи пядей во лбу. Но я так думаю.

— В рабовладельческом обществе существует, как ты говоришь, два класса. Так?

— Да. И несколько прослоек. Одна из них — самая заметная — это прослойка мастеров (или, в широком смысле, интеллигенции). Они обслуживают и рабовладельцев, и рабов. Мастера нужны всем. Подлый, кровожадный, но весьма наблюдательный человек Владимир Ильич Ленин был прав на сто процентов, когда писал: «Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от самодержавия». Цитирую по памяти. Но точно. Это я еще в Высшем Номенклатурном Институте выучил. В тюрьме представителей искусства — талантливых! — называют сказочниками. Они рассказывают паханам (тамошним дворянам) веселые или поучительные истории (тискают рoманы), за это их не опускают и нормально кормят. Сказочники, равно как шуты при дворе, приближены к трону.

— Какие выводы?

— Ничего в мире особенно не меняется. И если этот мир устроен именно так, как устроен, то значит, в этом есть какая-то своя — пусть и зловещая! — логика. Выживут в наше очередное смутное время (помимо, разумеется, рабовладельцев) только сильные рабы (то есть крепкие профессионалы в той или иной области), надежда остальных только на свои дачные клочки земли. Может быть, это и грустно, но в какой-то степени и справедливо. А разве не землей должны заниматься люди, живущие в изначально крестьянской стране?

— А народ в целом выиграл от Перестройки или проиграл?

— Народ никто не спрашивал. И народ, конечно, проиграл. При Советах можно было ничего не делать и жить сносно. Медицина бесплатная, образование бесплатное. Пайку давали всем. А сейчас даже пайки на всех не хватает.

— Почему? Ведь пенсии платят.

— На пенсию не проживешь. Пенсионеры государству не нужны. И все делается для того, что они как можно скорее умирали. Содержать их убыточно. Выиграли единицы — олигархи, некоторые середняки. Ты, я думаю, тоже середняк. Ты выиграл от Перестройки?

— Пожалуй, да. Я посетил многие страны — те, которые хотел. Купил жилье.

— А в метафизическом плане? Что-то открыл за это время для себя новое?

— Я понял, что рая на земле нет, осознал мудрость поговорки: где родился, там и пригодился. В общем, ничего сверхестественного не понял. Я тоже не семи прядей во лбу. А как ты думаешь, распадется Россия?

— Конечно. Все империи разрушаются рано или поздно.

— И Штаты развалятся?

— Быстрее, чем ты предполагаешь.

— В мировом контексте это хорошо или плохо?

— Не знаю. Но это неизбежный процесс. Впрочем, свято место пусто не бывает. Вместо одной империи придет другая. Скоро миром будет править желтая сверхимперия.

— Китай?

— И Китай, и Япония, и Кахастан…

— А как все-таки управлять Россией?

— Поддерживать мелкого собственника. Иначе — крах. В больших фирмах, как в нашей, работают рабы. Мы это только что обсуждали…

— Это верно. А недра?

— Что недра?

— Кому должны принадлежать недра?

— Государству. И только государству.

— Но ведь государство не эффективный собственник. Оно все делает плохо. Государство даже на улицах убраться не может. Ну почему, скажи, у нас на улицах так много грязи?

— Элементарно. Нужно ввести строжайшие штрафы, тогда сразу станет чище. В Германии штрафы очень большие.

— А ты бы хотел уехать в Германию?

— Нет, наверное. В тридцать семь лет уже поздно что-то менять.

Мы еще долго болтали с Сережкой на всевозможные темы, путанно и бессистемно, точно впервые дорвавшись до невероятной радости человеческого общения, и незаметно пришли домой.

Все мы, «страхуевцы», пробыли в Анапе неделю и вернулись в Москву.

Никаких приказов о новых четырех отдельчиках вместо одного отдела рекламы из секретариата Аметистова не поступало. Я работал, как прежде. Шульман от меня стала потихоньку отставать.

Видя, что ситуация немного нормализовалась, я решил взять недельный отпуск. Наташа отменила свои уроки, у Настюшки были каникулы. И мы втроем поехали в Кубиковск.

Кубиковск, как всегда, радовал.

Мы ели, спали, играли с Настюшкой в уголки, Наташа общалась со школьными подругами, теща готовила котлеты и жареную картошку, домашний квас на хлебных корочках с изюмом и блинчики, мы всем семейством шастали по магазинам. Отдыхали спокойно и безмятежно, как на другой планете.

Вдруг звонок.