Владимир Микушевич - Таков ад. Новые расследования старца Аверьяна

— А если произвести у доктора Сапса обыск?

— Тебе не дадут ордера на этот обыск, так как у тебя нет никаких улик. Да и сомнительно, чтобы обыск дал какие-нибудь результаты. Доктор Сапс умеет прятать концы.

— Что же делать?

— Делай что умеешь, а я буду делать, что в моих силах.

Потянулись часы, потом дни. Анатолий ежеминутно чувствовал какой-то гнёт. Что, если это власть Антихриста, уже установившаяся в мире? Не в любую ли минуту может наступить конец мира? «Давно уже так живём», — говорил со своей странной улыбкой Аверьян, когда Анатолий встречался с ним. Наконец, Аверьян пригласил Анатолия на дачу № 7, Открыла им София Смарагдовна. Она выглядела как всегда, но видно было, что и она встревожена. На столе стояли три зажжённые свечи. Аверьян сел за стол. Напротив него села София Смарагдовна, жестом предложив сесть Анатолию. Когда за окнами стемнело, послышался стук. Анатолий удивился, почему София Смарагдовна не идёт открывать дверь.

— Ему не нужно открывать, — сказал Аверьян. — Он просто предупреждает, что пришёл.

Действительно, в углу нарисовался приземистый старичок. Анатолий подумал было, что это тот же Пер Гном, но на старичке был не коричневый, а зелёный камзол с золотыми пуговицами. Анатолий вдруг явственно увидел его глаза вплоть до болезненных красных прожилок и понял, что это другой.

— Добро пожаловать, король Гоб, — с некоторой торжественностью произнёс Аверьян.

— Мне теперь добра ждать не приходится, — проговорил басок, правда, не скрипучий, а гулкий, как эхо под землёй. — я теперь подсудимый, такой же, как вы.

— А мы почему подсудимые?

— Так мы до сих пор называли вас, подлежащих Страшному суду. Вы же бессмертные, хоть и смертные (в голосе Гоба послышалась приглушённая, застарелая ирония). А мы, гномы, живём дольше вас, некоторые живут с незапамятных времён, но каждому из нас предстояло исчезнуть, вернуться в стихию, из которой мы происходим. Только глаз гнома может распознать останки гнома среди камней. Я был готов исчезнуть, как мы говорим, но Пер Гном перестарался. Он-то думал, что принёс мне всего лишь крупный изумруд, а принёс Око Денницы, Святой Грааль, как у вас говорят. Я увидел его, и теперь я бессмертный.

— Почему бессмертие так вас ужасает?

— Если я подсудимый, суд непременно осудит меня, и я буду в аду. Мы, гномы, никогда не хотели бессмертия. Мы слишком хорошо знаем, что такое ад. Вой оттуда доносится к нам.

— И что же дальше, король Гоб?

— Я обратился к доктору Сапсу. Он предложил мне эликсир, который сделает меня смертным. За это он потребовал все камни, которые мы изъяли. Я согласился. Мы отдали ему кристаллы недрового света.

— И что же доктор Сапс?

— Он не досчитался среди камней Изумруда, от которого я стал подсудимым, и потребовал этот Изумруд. Будто бы без него эликсир не подействует. А я подумал, что если я отдам Изумруд, он мне эликсира не даст или даст не тот эликсир. Как проверить, подействовал ли эликсир, пока я не исчез? Я же до сих пор ни разу не исчезал. Доктор Сапс говорит: сначала Изумруд, потом эликсир. А я говорю: сначала эликсир, потом Изумруд.

— Значит, Изумруд всё ещё у тебя?

— У меня. Я скорее поверю тебе, чем доктору Сапсу. Я слышал, ты напутствуешь умирающих. Можешь ли ты мне помочь?

— Смотря в чём.

— Помоги мне исчезнуть, как мы говорим, или умереть, как говорите вы. Прошло совсем немного времени, а я уже так устал быть подсудимым.

— Есть Книга, где сказано: времени уже не будет.

— А что тогда будет?

— Бывает не только ад, но и рай. Ты слышал про это?

— Слышал, но не верю. Рай — сказка для подсудимых.

— Из рая Око Денницы, камень, который ты похитил. Верни его, и будешь в раю.

— Зачем же мне его возвращать, если с ним я буду в раю? — усмехнулся Гоб.

— Если ты самовольно присвоишь Сам-Град, останешься в аду, как сейчас.

Гоб задумался. Потом Анатолий увидел у него в руках молоток, точь-в-точь такой, как на печати, только головка молотка была выточена из цельного алмаза. Этим молотком Гоб постучал по столу, и в комнате распространилось зеленоватое сияние. Анатолий осмотрелся. Комната, хорошо знакомая ему, оказалась гораздо просторнее. Стены её отодвинулись в су мрак, а издалека двигалась целая процессия в коричневых и зелёных одеяниях. В процессии были не только старички, но и юные миниатюрные девицы, все, как одна, в зелёном. Одна из них передала Гобу большое блюдо, накрытое зелёной тканью. Гоб с поклоном передал блюдо Софии Смарагдовне, а та водворила его в поставец и закрыла дверцу. Гномов как не бывало в комнате.