Георгий Осипов - Конец января в Карфагене

Ди Блязио навязал мне «Лед Зеппелин». Все-таки послушал — местами очень похоже и на Аллегрову и Гнатюка, да собственно, на любую поющую сволочь. Местами — ниже всякой критики. Развернул альбом («CoDa» называется) — в углу пробоина, круглая шершавая дырка — знак уценки. Внутри на фото — дыра как раз в горле их ударника. А он захлебнулся блевотиной. Так сказать, «сходил за хлебом».

Аль-азиф-азиф. Уссыку повезут в Москву. Будет панихида. Будут отпевать. «Ислам «решили «смикшировать и увести»… На каждый золотой дождик найдется болгарский зонтик. Всему свое время. Аль-азиф-азиф. Торопиться не надо. Аль-азиф-азиф.

«Оскверняя и фальсифицируя», мы отворяем ворота тем, кто должен вернуться, ворота в «правильное воскресенье».

Вечер, 22.00. Тревожная, но поправимая весть. Посмотрим. С сильнейшим интересом изучаю «До третьих петухов». И вдруг с абсолютной ясностью вспомнилось: Edgar Epson. Number Nineteen. И книга (временно) захлопнулась.

Зато некоторые двери распахнулись. Туда, где стояла урна с прахом. «Куда там Урну надо послать?» — Азизян имеет в виду Стоунза. Урна — одно из прозвищ покойного. Дверь открыта не до конца, но уже и не заперта.

Около шести вечера начали происходить необычные вещи со временем — примерно без четверти шесть часы стали. А в районе половины шестого я сел смотреть (утомился, захотелось отвлечься) «Леди Еву». Картина с перерывами длится 1 час 34 минуты. Повторяю, при просмотре возникали паузы — магнитофон старый и «выплевывает» кассету. Сейчас 18.52 (так сказал автоответчик), фильм не сокращенный — я проверял по метражу. Куда-то пропали приблизительно полчаса времени. Что часы (будильник в столовой) стоят, я заметил не сразу, но, судя по всему, они остановились, когда происходили необъяснимые сокращения фильма «Леди Ева» (с Барбарой Стенвик). Что можно добавить в таком случае? — Я не выпивал, не курил, нормально выспался. Я почувствовал что-то подозрительное лишь когда, как мне показалось, фильм закончился слишком рано. Пока все.

Тревожно выглядит часть Дубовой Рощи, где фонтан, руины летнего кинотеатра и кафе «Ветерок, — их окутала особая тишина. Так бывает, если предметы в скором времени будет можно увидеть лишь во сне; воображение бодрствующего человека не всегда способно их воспроизвести — отвлекают, не дают сосредоточиться посторонние голоса, шум машин и т. д. обязательно следует рассматривать такие вещи повнимательней. Что-нибудь запомнится и не пропадет.

День пасмурный и плодотворный. Отметил, что один автомобиль на карусели — лиловый. Что вокруг ее оси приделаны сиденья то ли для взрослых, то ли для тех, кому не достанется слон, жираф, лошадка или машина. Что у решеток ограды — внушающий тихий ужас узор… Тишина разрушения и исчезновения «звучит» иначе, чем тишина обманчивого постоянства, которое царило в Дубовой Роще времен наших там с Данченко прогулок — то был период безвременья и затишья; и до атак извне, непоправимо обезобразивших ее вид, испортивших уникальную атмосферу, было чертовски далеко.

Точно так же травмируют психику и оскорбляют разум безумцы, вываливающие на тебя при встрече свои «мысли».

Около двух часов видел входящим в подъезд Глубоководных бессмертного Дядю Колю «Петуха». И моментально созрел сюжет: тотализатор — кто раньше умрет от пьянства. Ждут игроки, ставки сделаны, ждут всю ночь, под утро из подъезда выходят все живые — никто не умер: «А нам подавай корыто, мы выйдем во всей красе, не тайно, не шито-крыто, а чтоб любовались все!»

Фраза на остановке: «Этих итальяшек у нас в городе можно повстречать чуть ли не чаще, чем армяшек«. Еще 30 лет назад мы бы решили, что это цитата из Лопе де Вега или Гольдони: «… чаще, чем армяшек, сеньор».

Очутились с товарищем вблизи упомянутого выше кафе. На двери— замок, слышно, как внутри лает собака, а за окном — между рамой и занавеской — виднеется в углу старообразная пальма в кадке.

Парасюк (Черный Парасюк) сторонится объектива. Вот бы узнать, почему? И почему Рыжий Парасюк совсем его не боялся?

На обратном пути говорили о странных, доселе не заметных вещах, творящихся со временем. Я поделился казусом с «Леди Евой», подчеркнув, что не рассчитываю на бурную реакцию. Потом обсудили новейшие чудеса, засилье питуриков — повсюду, где сосредоточены деньги и реальная власть. «Раскошерованный» сайт Прыща и тайну богатства ему подобных. Эволюция такова — сначала этнические группировки от сапожников до банкиров. За ними — питурики (если батя — академик, сынок проявит себя либо в джазе, либо на театральной сцене), ну а потом: шеф госбезопасности — даун, министр обороны — даун, и целая гвардия мам-опекунш, похожих на Папу Римского в основном. В основном это — постменопаузные коблы. Никого не преследуют, ни с кем не воюют. Питаются божьей росой. Крепко не выражаются. Некого и некому оскорблять. Материнство — норма жизни.