Ильдар Абузяров - Агробление по-олбански

Став мафией в следующий раз, он приблизил свои глаза к ее глазам. Лицо к лицу, смотрел внимательно, не дыша. Он чувствовал, как глубоко вздымается ее грудь в открытом сарафане. Его это привлекало. Заводило. Он уже собирался оттянуть бретельку, как Александра открыла глаза. Пронзила взглядом.

Что поделать? У нее был дар.

По пути домой он вынул из нагрудного кармана рубашки, там, где у него обычно был значок Ленинской армии, туза червей. Забыл оставить, унес вместе с сердцем.

– Все очень просто, – повторил я, – все складывается.

– Все не может быть очень просто и так легко складываться, – заметил Рауль, – жизнь далеко не ребус.

– Это мы еще проверим, – закрыл журнал Жан.

После этих слов они с Раулем быстро собрались и куда-то ушли. Я заперся в ванной, где из подвешенного к стене ящика достал бинт. Бинтом я обмотал кисти рук. Я видел, так делали штангисты на соревнованиях. Штангистов я ненавидел, но они все-таки лучше, чем боксеры.

– Слушай, – обратился я к Эрику, выйдя из ванной, – ты все говоришь: Александра, Александра. А как же моя жена?

– Извини. – Эрик развел руками.

– И что, ты ее совсем не любил?

– Как выяснилось. – Эрик опять развел руками. – Извини.

– А на кой черт ты тогда связался с ней, разрушил семью?

– Бес попутал.

– Как ты мог бросить ее здесь одну? – опустил я голову.

– А знаешь, я полюбил другую.

Не успел Эрик еще раз развести руками, как я схватил его за подмышки и выкинул прямо с балкона. Мучался, конечно, а что делать?!

Через полчаса пришел Рауль. Принес пачку чая и Эрика.

– Вот, валялся под нашими окнами, – как бы извиняясь, сказал Рауль. – Жалко стало.

– Ему повезло, что я живу на первом этаже, – продолжал я злиться.

А еще через полчаса в квартиру вбежал радостный Жан.

– Танцуйте, письмо, письмо. Письмо для Александры. Достал из почтового ящика. Вот этим ключиком подцепил! – Жан поцеловал висевший на шее ключ от банковского сейфа. – Все-таки пригодился, родной. – Жан очень радовался, что и ему что-то удалось раздобыть. Внести свою лепту в доморощенное расследование.

– Ты что-нибудь узнал у соседей?

– Соседи ничего не знают. Зато я достал письмо. Танцуйте, танцуйте, кому сказал!

Но Жан танцевал сам. Накручивал восьмерку нижней частью туловища, при этом мало двигаясь вверху. Выглядело очень комично.

Особенно комичным это выглядело после того, как в шапке письма мы прочитали:

«Уважаемый Александр Филиппович! Скоро область выберет нового губернатора…»

Потому что те, кто обращался к Александре Филипповне, перепутали ее пол и имя. Они в упор за цифрами и буквами не замечали маленького человека.

Босния в огне. Горели реликтовые леса, пожарники в касках, словно солдаты, борющиеся с армией джиннов, опрыскивали кустарники и сухостой очередями капель. За спиной у каждого двадцатилитровый рюкзак. Большой огонь пытались поливать как из пулемета. Военная авиация бомбила тоннами водородных потоков.

Проезжая на машине по серпантину, Давид видел, как они копошатся там, в глубине ущелья, словно потовые вши в жировой складке старушки Земли. Удушливый едкий дым заполнял весь салон. Так пахнет старостью и болезнью отходящее на тот свет в агонии тело.

У неба была горячка. Положите повязку на голову, – требовало небо, потело из последних сил, но пота не было. Кусты шиповника и малины можно заварить целиком в жарком дожде – но никто не заваривал.

Первый город в Боснии, который они посетили, был Баньей. Их трое и монастырь Святой Троицы. Черные закопченные стены храмов. Церковные песнопения. От выхлопов над городом-саркофагом солнце стало красным, как глаза больного.

Выдолбленные в скале храмы со слуховыми и вентиляционными окнами создавали прекрасную акустику для песнопений. Надо молиться, подумал Петр и упал на два колена. Будучи православным, Эфлисон рухнул наземь рядом с Петром, чем чуть было не разрушил древний памятник архитектуры.

Петр испугался так, что поднял глаза и посмотрел на кусочек неба. Молитвы вознесутся к Богу и уменьшат энтропию. Зло копится и рано или поздно выливается в землетрясения, цунами, извержения вулканов. В операцию «Буря». Только добрые дела и молитвы способны остановить этот ад и отодвинуть конец света.

Петр судорожно читал молитву о выздоровлении Земли и всего человечества. Затем воткнул свечку в песок. У Порошкански невольно пронеслась кощунственная ассоциация, что таким же образом, с трудом, свечка входит в анус Большой Женщине.