Владимир Шатов - Ковчег

- «Трактор» одним ударом мог свалить двоих, а то и троих. – Вдохновенно вспоминал Юрка Белых, призванный на службу из маленького городка на Донбассе. - А уж если сапоги ему плохо начистили… Убьёт зверюка!

Юрка зажмуривал глаза от воспоминаний непереносимого ужаса пережитого в начале службы. Было непонятно, как он вообще дожил до этого дня.

- Скорее бы на "дембель". - Разговоры предсказуемо перекидывались на тему возвращения домой.

Андрюха Каноник, рядой из города-героя Минска, потянулся мосластым телом и сказал:

- Как вернусь домой, сразу напьюсь.

– Я тоже.

- Потом пойду к Ксюхе из второго подъезда, - Андрюха на мгновение задумывался и продолжал. - А может сначала к Ксюхе, а потом напьюсь!

В таком ключе разговоры продолжались до переклички и отбоя. Только однажды Александр вступил в дружескую беседу.

- Саня, слышь, ты график дежурства составил? – спросил Валера Казанцев, карел из Петрозаводска. - Кто первый дежурит у печки?

Первая смена была самая блатная. Пока все угомонятся после отбоя, глядишь час и пройдёт. Не надо потом просыпаться среди ночи.

- Первым дежурю я, – ответил, как ножом отрезал ефрейтор. - Без обсуждений!

Старики поворчали для вида и согласились. Это был знак одобрения лидерства Сашки.

После отбоя все быстро и устало заснули. Сотников посмотрел на плотно лежащих девятерых сослуживцев, накрытых по коротко стриженные макушки шинелями. Они по-детски спали с автоматами АКС-74 под головами вместо подушек, а он принялся думать и вспоминать:

- Не верится, что уже прошло два года! - удивился впечатлительный ефрейтор. - Сначала казалось служба не закончится никогда.

В армию он попал весенним призывом в год, когда взорвался Чернобыльская атомная станция. За пять дней до этого Санька небольшим селом провожали на службу. Родное село призывника располагалось в семидесяти километрах от станции. На первомайские праздники, когда колхозники засевали свои огороды картошкой, пошёл дождь. Как потом оказалось радиоактивный. Многие знакомые и родственники впоследствии умерли от смертельного облучения.

- Так что можно сказать мне сильно повезло, - предположил Александр. - Даже дважды...

На большой пересылке под Питером несколько дней жилось вольготно и сыто. Домашней еды и запасов выпивки оставалось ещё хоть завались. Офицеры и сержанты их почему-то не трогали. Только в конце, когда их призывную партию везли в аэропорт «Пулково» нескончаемой колонной брезентовых «Уралов», сидящий рядом сержант–старослужащий негромко ответил ему на вопрос куда их направят:

- Как повезёт...

- Не понял!

- Если верующий, - он быстро глянул по сторонам. - Помолись пока едешь...

- Зачем это?

- Там поймёшь. – Загадочно ответил солдат. - Если неверующий, тоже помолись...

Сашка понял всё, только когда самолёты ТУ–134, набитые призывниками под завязку один за другим поднимались в хмурое питерское небо. Первый самолёт летел на Юг, в сторону Афгана, другой на Запад. В Восточную Германию... В такой последовательности вся партия в несколько тысяч человек разлетелась за несколько часов.

- Ничего не скажешь, повезло! - Сотников попал в Группу Советских войск в Германии, сокращённо ГСВГ.

Тут-то его везение и закончилось... Судьба, возможно за оказанные ранее милости, забросила его в особый батальон химических войск. Химическим, батальон назывался только для прикрытия. На самом деле, на их базе испытывали перед поступлением на вооружение в войска новый гранатомёт «Шмель».

- Мощная штука. - Оружие как оказалось позднее страшное и эффективное.

Попадая в помещение граната вакуумного действия, создавала избыточное давление, в результате всё живое вокруг размазывалось по стенам. Саньку эти премудрости тогда были до фонаря...

- Сбегу на фиг! - его самого служба едва не размазала жидкой кашей.

Переход от гражданской жизни к армейской, когда все тебя заставляют бегать, работать и не спать, оказался для него слишком тяжёлым.

- Вспышка с тыла. - Командовал учебным взводом за неделю до присяги младший сержант Маслов. - Вспышка слева...

Взвод послушно, как срезанный грозной командой, валился головами в противоположную сторону к предполагаемому месту ядерного взрыва. Считалось, что это нехитрое действие спасёт их в случае чего...

- Зачем я занимаюсь этой ерундой? - попав из домашних условий, когда его все любили, в атмосферу злобы и насилия Сашка затосковал.

Дело было не в том, что он не мог пробежать наравне с взводом три километра или подтянутся десять раз на турнике. Нет... Всё это он делать мог, только в его голове постоянно звучал один вопрос.