— Иванова, к тебе родители!..
Возглас застал врасплох. Обернувшись, я увидела, как в коридор отделения заходят отец и мать — они еще не видят меня — их светлые фигуры так знакомы, словно пришли забрать из детского сада, приехали в пионерский лагерь, заглянули увести с «продленки».
7
Больничный парк обширен и ухожен. Здесь больные сгребают в кучу и сжигают опавшие листья, высаживают цветы. Это такая больница, где многие живут годами, а если и выходят, то совсем ненадолго. Или не слишком надолго.
Каждому отделению приписан свой участок с огромной бетонной беседкой — в точности такой, как на территории любого детского сада. И нужно гулять только там, где можно.
Но мы никогда не следовали этому правилу.
Мать и отец глядели на меня, сдерживая слезы — я видела, каких усилий им это стоило. Но они не позволяли себе расслабиться.
— Что тебе привезти?..
— Мама, ничего не надо. Пожалуйста, позвоните Сергею и скажите, где я.
— Лучше ты сама ему позвонишь.
— Но ведь здесь не разрешают звонить! И у меня даже нет его телефона — я не помню телефонные номера…
— Ты позвонишь ему позже.
— Когда?
— Когда тебе станет лучше.
— Но мне уже и сейчас лучше.
— Подумай хорошенько. Разве ты можешь вернуть его, если будешь разговаривать с ним в таком состоянии?
— В каком состоянии? Что особенного в моем состоянии?
— Ну хорошо, ты позвонишь ему, и что ты ему скажешь?
— Я скажу ему, чтобы он пришел.
— Куда?
— Я продиктую адрес.
— Так что, прямо сюда?
— Ну конечно, ведь я же — здесь. А куда же еще?..
— Ты думаешь, он будет рад тебя видеть в таком состоянии?
— Папа, ну в каком состоянии? У меня нет другого.
— Значит, нужно его приобрести, придти в другое. И тогда все наладится.
— Тогда ничто не наладится.
— Ведь вы же расстались с Сергеем, у него другая жизнь.
— Он должен мне помочь.
— Силы кончаются, Елена. Он тебе ничего не должен.
Они мягко, но твердо увещевали меня, и время прогулки проходило.
8
Я ни разу не задумалась о том, что Сергей уже знал, где я. Что у него другая — и у него другая жизнь. И о том, что силы кончаются. Да, он не должен. Собственно, если совсем по-честному, он ведь и не был мне нужен. Так ли уж я хотела, чтобы он мне помог? А как бы он мог помочь? Я просто не знала, у кого просить помощи, где ее искать. И казалось, что он может. Хотя, естественно, это было не так. И еще я верила, что вернусь в нормальное состояние — после двух недель в больнице я уже не оценивала свое прежнее состояние как нормальное — и знала, что когда я вернусь, то и он вернется, если я захочу, но это мне было ненужно. Мне казалось, что если он придет сейчас , когда я вот такая, то мы сумеем все преодолеть и тогда мы уже точно будем вместе, вечно, как хотели когда-то. Старинная русская рулетка: полюбите нас черненькими, а беленькими — всякий. Но мать и отец отказывались наотрез дать мне его номер. Я бы изловчилась и отсюда позвонить, не знаю как, но как-нибудь — они не хотели ни нажать несколько клавиш на сотовом, ни привести его ко мне, они отказывались, и я не то чтобы не понимала, почему.
Если бы ты знал, сколько атак мне пришлось отбить, Арджуна, ты бросил бы лук, сломал стрелы и закрыл лицо руками. Кожа твоих ладоней приросла бы к лицу прежде, нежели ты решился их отнять. Стыд и разочарование разорвали бы тебе грудь. Скорбью истекли бы твои глаза, увидь ты меня, так униженную.
Но ты ничего не видел, не хотел видеть, и я не обвиняю тебя. Я не знаю, как поступила бы я сама на твоем месте. От тебя требовалось нечто нечеловеческое — верность и стойкость, — и никто не вправе отказать тебе в мужестве только потому, что у тебя не хватило сил принести такую жертву. Сопротивляйся.
Сражайся, Арджуна, сколько хватит сил. Кришна велел тебе не заботиться о такой мелочи, что ты убиваешь собственных братьев. Действительно, чего бояться, когда впереди у всех еще столько перерождений. Другое дело, если ты рождаешься единожды… Казалось бы, чистая теория — но совершенно практические выводы, и к тому же совершенно различные. И все равно сражайся, и против меня сражайся, если так тебе говорит твой Кришна или кто у тебя там в кармане. Но я против тебя — не буду. Что бы мне ни советовали.
9
Стояла у открытого окна. Руки сквозь решетку, выкрашенную серой краской. Краска, обыкновенная водоэмульсионная краска, на железе она застыла каплями.
— Привет! — принеслось снизу.
Читать дальше