Стефани Леманн - Искусство Раздевания

Когда мне было два года, Коко ушла из «Пушистой кошки» и стала гастролировать по городам со своей индивидуальной программой. Возможно, она всегда к этому стремилась. Ее идеалом была Лили Сан Сир, которая покрывала себя гардениями, а потом медленно обнажалась, пока на ее теле не оставалось ни одного цветка. У Коко тоже были свои «фишки», например, водопроводный кран и множество мыльных пузырей.

Отец узнал, чем она занимается, и счел это обстоятельство поводом для развода. Во всяком случае, мне так сказали. Думаю, это было не главной причиной. Он никогда не пытался забрать меня к себе, считай ее недостойной матерью. Он просто хотел исчезнуть. И она ему это позволила. Ведь на самом деле его никогда и не было рядом.

В любом случае, она не собиралась бросать свои танцы. Да и гонорары были приличные. И всеобщее внимание. Поэтому, с ее точки зрения, отец мог катиться ко всем чертям. Так с тех пор и повелось.

Совсем не просто готовить круассаны, когда шеф-повар Жан-Поль дышит тебе в затылок.

— Быстро! Быстро! Что ты копаешься?

Я сжала зубы и смотрела только на свои руки — я буду сворачивать тесто в треугольники лучше и быстрее всех или умру.

— Вспомните о клиентах! — кричал Жан-Поль. — Сейчас они еще спят, но скоро поднимутся с постелей, думая только о вашем круассане! Круассане с хорошей чашкой горячего кофе! За это все они готовы идти в кондитерскую, стоять в очереди и ждать, чтобы заплатить за вашу выпечку. Вы собираетесь разочаровать их? Нет! Ваше изделие должно быть восхитительно вкусным! И всегда быть таким! Каждый день!

Я старалась изо всех сил. Но лейкопластырь на указательном пальце (порезалась, шинкуя лук) мешал мне. Жан-Поль стоял за моей спиной и действовал мне на нервы. Руки начали трястись. Черт. Терпеть этого не могу!

— Что это? — Жан-Поль взял круассан, который я только что приготовила, и выставил его на всеобщее обозрение. Тот свисал с его руки, как вялый член импотента.

— Это оскорбление профессии кондитера! — И он выбросил его в мусорный ящик.

— Мисс Левайн! — Его голос разорвал мерзкую тишину. — Что вы тут делаете?

Все перестали работать и смотрели на меня.

— На вашем месте, — сказал он, — я бы нашел себе другую работу. Это не ваше призвание!

Я молчала. Шла третья неделя семестра. Что он мог знать о моих способностях? Все смотрели на меня с сожалением — даже те неумехи, которые никогда не будут работать в ресторане — и я не знала, что делать. Даже если я останусь здесь учиться, они все будут знать, что Жан-Поль обо мне думает плохо.

Зачем я стою здесь, в этой комнате пыток? Лучше уйти из школы и никогда больше не видеть всех этих людей.

— Ну, что уставились? Займитесь работой! — прикрикнул Жан-Поль.

И все уткнулись в свои столы и продолжали сворачивать тесто как ни в чем не бывало. Хотя нет. Они делали это еще усерднее, опасаясь, что Жан-Поль скажет им то же самое.

— Тесто не должно так долго находиться на открытом воздухе, — бушевал он. — Оно высохнет!

И посмотрел на меня. Я все еще стояла, пытаясь вспомнить, за что по Уставу меня могут исключить из школы, и как тогда сложится моя жизнь.

— Достаньте мясо, которое мы запекаем в духовке, — приказал он. — И овощи, которые нам понадобятся для мирепуа. Когда мы разделаемся с этим, то приготовим коричневый соус!

Я сумела взять себя в руки, пока резала репчатый лук, лук-порей, сельдерей и морковь и складывала все это в горшок, вполуха слушая нравоучения Жан-Поля по заготовке основы для соусов.

— Из ваших заготовок вы приготовите пять основных соусов, — разглагольствовал он, раскладывая на столе овощи. — Ваши основные соусы — это ключ ко всем приправам, которые вы когда-либо будете готовить. Итак! Три главных компонента — это мука, ароматические добавки и жидкость, как правило, вода. Иногда, — продолжал он, — включается и четвертый ингредиент…

Конец фразы я пропустила, потому что отправилась вынимать из печи огромный «десятитонный» противень, наполненный мясом. Я заметила сочувственный взгляд Тома, когда грохнула противень на стол перед Жан-Полем.

— Заготовка, пожалуй, самая важная вещь из всего, что вы когда-либо будете делать! Это как растить ребенка. Следует быть терпеливым, чтобы добиться хорошего результата! — И после небольшой паузы он сказал мне с укоризной: — А где же томатная паста?

Я пошла на склад, взяла большую банку и открыла ее мощной открывалкой. А когда вернулась, он забрал ее, не сказав ни слова. Я заняла свое место за столом. Он говорил, что пузыри должны «улыбаться легкой улыбкой», а не «хохотать во всю глотку». Мне казалось, что каждый за нашим столом в душе усмехается над моим унижением.