Стефани Леманн - Искусство Раздевания

— Я буду рада помочь.

— Правда?

— Конечно.

— Я бы и сам это сделал, только…

Я ждала, когда он закончит фразу. Мне так хотелось услышать, что ему это будет трудно, ему так ее не хватает, он не может жить без нее, жизнь рушится…

— Просто я сейчас очень занят, — закончил он.

— Понятно. — Я посмотрела ему в глаза. Мне так хотелось сказать, что впервые в жизни он повел себя человечно, но я промолчала, потому что это задело бы его.

— Эмма все еще в шоке, поэтому я не могу ее попросить. Ну, мне пора.

Если бы Коко умерла, я бы ни за что не избавилась от ее вещей. Они бы так и остались в квартире, собирая пыль, и куча вибраторов для продажи стала бы бессмертной коллекцией. Интересно, был ли вибратор у Ли?

— Когда мне лучше прийти?

— Позвони мне. Мы договоримся о времени. — Он полез в карман. — Я дам тебе ключ, чтобы ты пришла и ушла в удобное для себя время.

— Хорошо. — У меня никогда не было ключа от его квартиры.

— Спасибо, ты мне очень поможешь. Я знаю, как это непросто.

Он протянул ключ и поцеловал меня. Быстрый поцелуй, но все же.

— Приятно было с тобой повидаться, — сказала я.

— Мне тоже. Скоро увидимся. Звони…

— Ладно.

И мы разошлись в разные стороны. Я все еще сжимала в руке ключ, когда шла по Пятой авеню. Как же мне рассказать об этом Коко? Ей это точно не понравится.

Значит, не нужно рассказывать. Я положила ключ в секретный внутренний карман своей сумочки. Там бы его не нашел даже грабитель.

— Итак, он предложил тебе вычистить дерьмо своей жены?

Я изо всех сил старалась держать себя в руках. Пока у меня это получалось. Почти час. По четвертому каналу показывали «Секс в большом городе», и мы неплохо провели время, потому что мне действительно было хорошо рядом с ней. Уютно и спокойно. Мы и раньше отлично отдыхали вот так, ничего не делая, поглощая еду из китайского ресторанчика и обсуждая, с кем Сара Джессика останется на этот раз. И я всегда надеялась, что когда-нибудь она скажет что-то теплое о моих отношениях с отцом. Но надежды опять не оправдались, и я горько сожалела о том, что все ей рассказала.

— Я знала, что не стоило тебе этого говорить.

— А чем он думал, когда попросил тебя об этом?

— Я знала, что ты все перевернешь с ног на голову. Я сейчас ему нужна!

— Он что, не может кого-то нанять?

— Тебе не кажется, что это неприлично позволять чужому человеку копаться в твоих вещах?

— Так почему же он просит тебя?

— Я — его дочь!

— Но ты — не ее дочь.

— А мне приятно, что он меня попросил.

— Джинджер, перестань. Не позволяй ему пользоваться тобой, дорогая. Позвони и скажи, что передумала.

— Нет! — Я вспомнила о ключе, надежно спрятанном в тайном кармане сумочки. — Я хочу ему помочь.

— Отлично! — Она смахнула остатки цыпленка с брокколи в пакет, где они до этого были. — Но не приходи ко мне жаловаться, когда он тебя разочарует.

— Как же он может меня разочаровать? Это я делаю ему одолжение.

— Верно.

— Ну да!

Она немного помолчала, прежде чем уйти на кухню.

— Думаешь, он будет больше тебя ценить? Удачи.

Это из-за того, что он никогда не ценил ее.

— Я иду спать, — сказала я, прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь.

Разговоры с матерью об отце всегда портили мне настроение. Я знала, что она так и не простила его за то, что он ушел от нее и поступил в колледж, оставив ее со мной одну. Они учились в старшей школе в Вагнере, огромной общеобразовательной школе в Верхнем Ист-Сайде, когда она забеременела. Это было в 1978 году, и ей тогда не пришло в голову ничего лучшего, чем выйти замуж. Отец был честолюбив, его уже приняли в Корнелл, и он бьш для нее неплохой партией. Она никогда не говорила, что любила его. Хотя бабушка уверяла, что Коко сходила по нему с ума, но я думаю, что она просто меня успокаивала. Но меня это не утешало. Для отца мы были обузой. Закончив школу, он не взял нас к себе. Мы остались с бабушкой. В этой квартире. Дедушка погиб на войне во Вьетнаме, поэтому в доме остались одни женщины.

Моя мама никогда не сидела на месте. Она начала «профессионально» танцевать вскоре после того, как отец поступил в колледж. Бабушка Мими преподавала социологию в начальной школе и заботилась обо мне, когда Коко работала. Первая работа Коко была в баре «Пушистая кошка» на окраине города. Туда стекалась куча парней с Уолл-стрит, чтобы расслабиться после трудового дня. Это было злачное место, и Коко танцевала там в бикини для всей этой пьяни — бандитов, похотливых самцов и транжир. И говорила, что ей это нравится. Сцена была расположена прямо за баром, так что контакт с клиентами сводился к минимуму. И ей нравилось танцевать. Нравилось восхищение мужчин. Так что это была идеальная работа для Коко. Насколько такая работа вообще могла быть идеальной: ведь любому понятны ее темные стороны. Но Коко это все же нравилось больше, чем сидеть со мной дома.