Владимир Гармаев - Журнал «Байкал» 2010–01

Каждый новый день — испытание для нас,
И встает вопрос: «быть или не быть?»
У кого-то есть нервы и силы в запасе
Ответить на этот вопрос на полные пять?

С чистой пятеркой на все лады
Приходит Смех, как стержень судьбы.
Тишина. Слово. Смех.
И синее небо для всех.

Мы были вместе этою зимой
Когда компанией гонимые тоской
Мы забивались в мерзлые подъезды
Устраивались где-то над окном
И грелись разговором и вином
Впуская в дом движение и звуки
Ты в темноте мне целовала руки
И нас не выдавала горяча
Счастливо позабытая свеча
Я шел к тебе угадывая путь
Под теплой тканью трогал твою грудь
Впуская холод к нежному покрову
Примеривая снежную обнову
Наш город кувыркался во дворе
Потерянные лаяли собаки
Мы растворялись в сумрачной игре
Друг другу невидимые во мраке
Сбегали вниз сидели на снегу
Нас ожидали там на берегу
Оставленного всеми разговора
Мы допивали светлое вино
Мы шли гурьбой куда-то все равно
По улицам полуночного вора
Мы поздно возвращались по домам
Была на редкость теплая зима
Она тебе когда-нибудь приснится
Нам никуда не деться от зимы
Она тогда обрушится но мы
В другой зиме не сможем повториться.

На пустых площадях под слезящимся мартовским солнцем
Вымеряя шагами провалы пустых вечеров
С легким бременем дум нелюдимого стихотворца
В стороне от прощаний, разлук и веселых пиров.

Лай собаки доносит до слуха нахлынувший ветер
Кружит голову запах набухшей под камнем земли
Светофоры застыли на желтом мигающем свете
И везут горожан сухопутные корабли.

Хорошо ни о чем не печалится кроме печали
Улыбаясь навстречу медлительно тающим дням
Провожать, например, корабли на бетонном причале
Никого из поднявшихся на борт не приобняв.

Время — мера пространства, которое также текуче
И идущего шагом всегда подбивает на круг
Все что может случиться с тобой, называется случай
Все что можешь найти, потеряешь однажды из рук.

Нету тоньше заботы, чем ласковый нежный попутчик
Не умеющий думать бессмысленно милую жизнь
С ним пройдешь переулком меж черных древесных излучин
Не прибавив к прогулке ни слова притворства и лжи.

Запирается город. Опущены синие шторы
В первых дырочках звезд с потемневших небес
Из распахнутых окон доносятся разговоры
И звенящей посуды уютный фарфоровый лес.

Может быть мы с тобой в этом городе разминулись
Перепутав Америку с Индией, что твой Колумб
Узнавая названья давно перехоженных улиц
По железным табличкам прибитым на каждом углу.

О эти опустевшие дорожки
Заложники исчезнувшей эпохи
Асфальтовый заброшенный
Олимп Где цифрами размечены этапы
Для молодых советских аполлонов
И юных комсомольских артемид
Проходишь старт и снова удивит
Как незаметно впутаешься в гонку
И всё что с этим связано вдогонку
Нахлынет разом и опередит.
В том времени непрожитые дни
Слагаются в столетия и годы
Каприз июльской ветреной погоды
Сегодня кстати. Здесь на берегу
В согласии с разметкой — на бегу
Себя другим непрожитым увидишь
Дорога следует изгибом за рекой
И ты уже читаешь под ногой
Начертанное мелом слово финиш.

Империя советская осталась
В каких-то бесполезных монументах
И жалких надписях лишенных адресата
На летнем опустевшем берегу
И мы бредем все медленней в кругу
Где это время вязкое разлито
Но может быть по слову Гераклита
Нас ожидает возвращенье снов
И в ту же реку погружаясь вновь
Я проживу единственное лето
Чьи контуры прекрасны и просты
И снова мускулистые атлеты
Рванутся прочь от меловой черты.