Камилл Бурникель - Темп

— Кстати… вам известно, что этот старый болван Орландини сегодня утром чуть было не сломал себе шею… За Лозанной у него лопнула шина, и машину выбросило на обочину автодороги.

— Поранился?

— Ни единой царапины. Только задержался на несколько часов с вылетом. Дамы, наверное, вздохнули с облегчением. А ведь какой был бы гроб… Багерра! Представляете себе?.. Ни единой царапины. Что ж, везение!.. Везение!.. Вот мы к этому и подошли. Как раз об этом я хотел с вами поговорить. За этим я вас и искал. И уж на этот раз вы мне попались!..

Однако Арам вдруг встал и, не извинившись, кинулся вон из бара. Он снова увидел ее в коридоре во главе той же группы, что и некоторое время назад. Он нагнал их тогда, когда шедшие впереди уже выходили в холл. В этот момент девушка обернулась и издали, поверх голов, подала ему знак… Знак, который он не смог понять, но не решился подойти прямо к ней и заговорить. В конце концов, так ли уж он уверен, что это она подсунула под дверь записку? Ведь подобная нелепая идея могла прийти в голову и кому-нибудь еще. Поэтому он остался стоять на месте, наблюдая, как группа распределилась по трем ожидавшим под порталом машинам, в одну из которых села девушка. Первая машина тронулась, медленно спустилась по кривой в виде подковы, за ней последовали другие.

Из этого Арам сделал вывод, что очаровательная наяда из «экзотического бассейна», которая согласилась среди ночи подняться к нему в номер и выпить два грейпфрутовых сока, по всей видимости, работает в одном из туристических агентств, связанных с «Ласнером». Значит, ничего таинственного. Этим все объяснялось. Особенно ее знание мест. То, что ему показалось странным накануне ночью, нужно было отнести на счет усталости и недосыпания. Эта, скорее всего, оплачиваемая работа, и эта группа, за которую она отвечала, помещала девушку в более банальный, менее экстравагантный, чем бассейн, контекст, а сама встреча в конечном счете не слишком отличалась от многих других, которые были у него раньше.

Если машины направлялись к Лез-Авану, к Шатель-Сен-Дени, по обычному маршруту через перевал Сонлу, то это на целый день. Значит, до вечера он ее не увидит. Если увидит вообще! Он решил пораньше лечь спать. Однако в настоящий момент он еще не кончил разговора со Стоуном, который бросился за ним вдогонку.

Тот, как истинный бард, освещенный сверкающими молниями, бесстрашный в давке, пробивался сквозь толпу молодых американцев, которые, узнав его, возбужденные такой удачей, которая в Денвере или в Канзас-Сити будет иметь свою особую ценность, устроили вокруг него толчею, одновременно выстреливая в него flaches [47] Вспышки (англ.). своих фотоаппаратов. Однако великий человек вышел прямо на Арама и предложил ему теперь пойти продолжить «эту беседу» на террасе, выходящей на озеро. План был немедленно принят, потому что обещал более здоровую атмосферу, хотя Арам и рисковал остаться в когтях хищника до самого вечера.

Они уселись за столиком, снабженным солнцезащитным зонтом, который в случае необходимости защищал бы их и от дождя. Небо было все в облаках; тем не менее на озере можно было насчитать несколько парусов. Ирвинг уже расставил свои батареи.

— Так вот, везение… Нельзя быть тем, кто вы есть, кем вы были… начавшим с нуля… и не задумываться на эту тему… не спрашивать, что же это такое!.. Игрок, тем более великий чемпион… да еще в такой области, где постоянно требуется это… — Тут Ирвинг постучал себя по лобной части, чтобы точно локализировать очевидность, которую он держал в резерве, — …скажем ум, ясность ума, накопленные знания и тому подобное… но где следует принимать во внимание также и массу вероятностей, ежесекундно спрашивать себя, откуда может появиться непредвиденное… Наконец, игрок, всякий игрок, и, я повторяю это, чемпион, неизбежно думает о везении, даже если он его отрицает, даже если талант игрока заключается в том, чтобы обуздать случайность. Так вот, что такое везение, по вашему мнению?

Арам с самого начала видел приближение этой дробинки. Чемпион. Чемпион чего? Что за отвратительная попытка заставить его разглагольствовать обо всем этом. Как будто такие вещи могли его еще интересовать. Однако Ирвинг ждал, как охотник ждет ранним утром первого полета дрозда над самыми кустами.

— Что я могу сказать? — произнес Арам. — Нечто такое, во что веришь, что, должно быть, носишь в себе, но о чем по-настоящему не задумываешься. Оно или есть или его нет. Все происходит так, а не иначе. И к тому же, да будет вам известно, в шахматах везение чемпиона не делает.