Игорь Афанасьев - PHANTOM@LOVE.COM (ФАНТОМ - ЛЮБОВЬ)

— Мальчики, — приостановилась барышня, — такси не нужно, к кинотеатру «Комсомолец Украина» вы сможете пройти пешком, находится он именно там, где вы ко мне прицепились. Правда, назад вам возвращаться будет труднее — это по горке вверх, поэтому вы можете проследовать за мной, и я вас отведу в гораздо более интересное место!

Если бы им просто дали по морде, то эффекта было бы меньше. Маленькая негодяйка в одну секунду размазала по асфальту улицы Пушкинской три юных мужских самолюбия, и кавалерам не оставалось ничего больше, как глупо загоготать. Она тоже весело засмеялась и двинулась дальше, Фил с приятелями затрусили рысцой за ней, забыв про весь мировой кинематограф.

Таня, а именно так представилась девушка, свернула в подворотню одного из домов и стала подниматься по горке в обратном направлении.

— Мы, всё таки, решили пойти в кино? — поинтересовался Фил.

— Нет, просто центральный вход в Дом Учёных сейчас закрыт, и я веду вас туда партизанскими тропами, — доложила девушка и добавила: — Мальчики, то, что вы сейчас увидите, не покажут ни в одном кинотеатре!

Заинтригованные насмерть юноши дружной стайкой проследовали сквозь шикарные двери старинного особняка и поднялись вслед за Татьяной по красивой лестнице на второй этаж. Здесь она распахнула высоченные двери и вежливо пропустила юношей вперёд: — Проходите!

Они оказались в маленькой комнатке, где вдоль стен сидели на стульях штук восемь симпатичных девчонок и один плюгавый пацан. А посреди комнаты, лицом к вошедшим, сидела женщина.

Филипп сразу не сообразил, что с ним происходит — пространство комнаты сузилось до узкого коридора, в конце которого он видел только эту женщину. Она сидела, забросив ногу на ногу, и курила, поддерживая сигарету в эффектно откинутой руке. Ей было лет тридцать, и она знала, как она выглядит и какое впечатление может произвести — красивое лицо, умные глаза, великолепная фигура и фантастически красивые ноги, которые и маячили прямо перед Филиппом. Он, в смущении, отвёл глаза в сторону, но женщина уже всё успела увидеть и понять.

— Сегодня выловила сразу троих! — доложила маленькая мерзавка, но трое не успели отреагировать на её наглый доклад. Бурные аплодисменты остановила жестом руки женщина и красивым голосом всё разложила по полочкам.

— Молодые люди! Вы попали на занятие театральной секции Киевского Дома Учёных, но как видите, девушек, любящих театр, гораздо больше, чем юношей, и мы пытаемся привлечь вас к нашим занятиям даже с помощью интриги. Вам понравилось ваше приключение?

— Ничего, — осклабился один из приятелей Фила, — а дальше что?

— Если у вас есть время, то будьте нашими гостями — и более ничего.

Женщина сменила позу, и её божественные ноги притянули взгляды всех троих пленников. Они уселись на предложенные стулья — и про них забыли. Женщина была актрисой. Её звали Алла Петровна. Она была актрисой в каждом своём движении, в каждом жесте. Она красиво строила предложения и красиво их произносила, она делала умные замечания всем, кто участвовал в репетиции, разговаривая с ними как с абсолютно равными коллегами, без малейшей тени превосходства или снисходительности.

Филипп, как завороженный, следил за репетицией, а Алла Петровна время от времени бросала короткие взгляды в сторону гостей, проверяя их реакцию на происходящее. В какой-то момент случился спор по поводу того, как читать классическую поэзию — подминать её под собственное понимание, либо приподнимать на котурны эпохи, в которой жили авторы.

— А вы любите читать стихи вслух? — неожиданно развернулась к Филу и его спутникам Алла Петровна.

— Ещё как! — вызывающе громко отреагировал Филипп.

— И можете что-нибудь прочитать сейчас? — полуулыбка мелькнула на её губах и спряталась за напомаженным фильтром сигареты.

— Запросто! — процитировал Татьяну Фил и вышел в центр комнаты.

Все с любопытством уставились на него, а он лихорадочно перебирал в памяти школьную программу, но в голову, как назло, лезли только собственные опусы. Наконец, он выловил из хаоса лермонтовский «Парус», и негромко, чуть нараспев, начал стихотворение, моментально ощутив на губах черноморскую волну. Прочитав два первых куплета, Филипп обнаружил, что третьего — он не помнит! Он остановился и потёр лоб кулаком:

— Чёрт побери, забыл!

Слушатели поддержали его подбадривающими аплодисментами, а женщина, повернувшись к ним лицом, прокомментировала выступление Фила: