Юсеф эс-Сибаи - Мы не сеем колючек

Подошел Аталла с бидоном.

— Поставь у входа, — попросила Кусар. — Деньги я тебе потом отдам.

Вот так же обращалась к Аталле госпожа Фатьма… Сколько лет прошло!

Кусар опять повернулась к Сейиде:

— Надеюсь, твой Габер здоров?

Ее Габер!.. Но разве можно обрушивать на людей свое горе, когда им и без того тяжело?!

— Все хорошо, слава Аллаху.

— Сама судьба прислала тебя, Сейида. Я уже несколько суток даже не вздремнула — боюсь оставить малыша. А с тобой я спокойна.

Маленький Мухаммед, как назвали мальчика в честь его знаменитого деда, метался в кроватке, пытаясь сбросить пузырь со льдом. Сейида день и ночь не отходила от больного, прикладывала к губам смоченную водой губку, делала уколы: витамины, глюкозу — ребенок почти ничего не ел.

Медленно текли дни, еще изнурительнее — длинные, нескончаемые ночи. Силы Сейиды были на исходе. Наконец температура спала, ребенок открыл глаза.

— Это просто чудо! — сказал доктор, который и не надеялся на счастливый исход. — Ты добилась своего, Сейида.

В первый раз за долгое время болезни Мухаммеда Сейида спокойно заснула. Мальчик пошел на поправку. Повеселевшая, благодарная Кусар возобновила расспросы о Габере. Сейида уклонялась от этих разговоров, но скрывать правду становилось все труднее.

Однажды Хамди и Кусар попросили, чтобы она привела своего сына — теперь уже можно отлучиться из дому, да и доктор сказал, что не нужно опасаться инфекции…

Сейида не выдержала, опустила голову и расплакалась.

— Нам за него нечего бояться — Аллах взял Габера к себе.

— Что же ты раньше молчала? — горестно воскликнула Кусер.

— Достаточно и того, что меня отсюда увезли с полицией. У соседок небось языки болят от пересудов.

Хамди подошел к Сейиде, ласково обнял ее за плечи.

— Разве ты должна отвечать за несовершенство мира? Все, что произошло с тобой в жизни, случилось не по твоей вине. Колючки не сеют, Сейида, однако земля полна ими…

— Спасибо, господин, — растроганно сказала Сейида. — Ты всегда меня понимал…

— Оставайся с нами, — неожиданно предложил Хамди.

— Я бы с радостью! Да только силы у меня уже не те. Стирать трудно…

— Я не об этом, Сейида, просто будешь жить с нами… как родственница.

— Мальчик так к тебе привязался! — добавила Кусар.

— Ни о чем другом я бы и не мечтала!

— Что же тебя останавливает?

— Не хочу быть вам в тягость.

— Еще что надумаешь?! — возмутился Хамди.

Из детской донесся слабый голос ребенка:

— Сейида! Поди сюда, Сейида!

Все трое вошли в комнату.

— Посиди со мной, Сейида. Что ты все с ними да с ними? — обиженно сказал мальчик.

— Почему ты зовешь ее, как свою подружку? — строго спросил отец.

— А как надо?

— Тетушка Сейида.

Сейида привлекла к себе мальчика.

— Зови меня, как тебе нравится, голубок!

— А почему у тебя в руках сумочка? Собираешься уходить?

— Мне пора возвращаться. Ты уже выздоровел.

— А здорового ты меня не любишь, Сейида? — огорчился мальчик.

— Больше, чем себя! — искренне ответила Сейида.

— Тогда не уходи! Я очень тебя прошу.

И Сейида осталась в доме Хамди-бея эс-Самадуни. Малыш не отходил от нее ни на шаг — так и бродил, словно тень, уцепившись за юбку. Вставал с ее именем и засыпал только на руках у Сейиды. Да и Кусар минуты без нее обойтись не могла — ведь Сейиде не привыкать к бесчисленным домашним хлопотам. Вставала она спозаранку, когда все еще спали. Правда, теперь никто ее не будил — Сейида сама чувствовала ответственность за все, что происходит в доме. Готовила завтрак, провожала Хамди на работу и шла за покупками. Теперь никто из торговцев не подшучивал, когда Сейида входила в лавку, — все относились к ней так, словно она родилась в семье эс-Самадуни. Она сидела за столом на месте покойной Фатьмы. И это было не просто жестом признательности со стороны благодарного семейства — Сейида стала настоящей хозяйкой дома.

Кусар жаловалась ей на мужа, когда он чем-нибудь ее расстраивал, и Сейида никогда не оставалась равнодушным слушателем — слишком хорошо она знала, к чему может привести разлад. Хамди молчаливо признавал ее право делать ему замечания и охотно прислушивался к советам Сейиды.

А дни бежали стремительно. Мухаммед подрос, пошел в школу. События в окружающем мире долетали до Сейиды глухим, отдаленным эхом. Она слышала, что в стране произошла революция, что короля свергли… Слышала о Суэцкой войне, о строительстве Высотной плотины. Но куда больше ее волновало то, что происходило в семье: у Мухаммеда появилась сестренка, которую после долгих обсуждений назвали Самирой; голову Хамди слегка посеребрила седина; Кусар располнела; дом одряхлел; на улице прибавилось шуму…