Юсеф эс-Сибаи - Мы не сеем колючек

Так продолжалось минут пятнадцать. Аббас то шептал вымогательства, то громко, во весь голос, произносил общие фразы.

— На сегодня хватит! — выкрикивал он последнюю реплику. — Всего хорошего, мадам! На том же месте, в тот же час… — И удалялся, довольный собой.

Бывало, что Аббас и вовсе не приходил — то ли болел, то ли ему тоже надоела эта комедия. Устав ждать, Сейида обращалась к дежурному:

— Мы пойдем?.. Видно, сегодня не придет.

— Может, задержался…

— Сколько же его ждать?

— Ничего, подождешь, не принцесса!

Дежурный зевает, копается в бумагах, рисует карандашом замысловатые узоры… В конце концов, смирение посетителей заставляет его смягчиться — он машет рукой: ступайте!

Аббас не приходил на свидания несколько недель подряд. Затем появился, суровый и преисполненный решимости.

— Все еще не образумилась?

— Оставь ты нас в покое, изверг!

— Ну ладно, придется нам разговаривать по-другому. Я вижу, деньги тебе дороже сына…

Аббас круто повернулся и ушел, даже не взглянув на Габера.

Сейида всю ночь не могла сомкнуть глаз, угроза Аббаса привела ее в трепет. Что он еще задумал? Неужели он имеет право забрать Габера? Ну нет, не может такого быть! Или попытается украсть?.. Дворник предупрежден, школьный сторож тоже… Вряд ли ему удастся. Да и не способен Аббас на какие-то длительные усилия: ждать, выслеживать, подстерегать — нет, это не для него. Итак, остается, суд. До семи лет ребенка не могут оторвать от матери, даже заявление не станут рассматривать, но потом. Конечно, Аббас не способен воспитать сына — все время пропадает в кабаках и притонах. Однако он может сказать: Сейида Габер и небезызвестная красотка Наргис — это одно лицо. Неужели суд примет во внимание ее прошлое?.. Ведь с этим давно покончено!

Время шло. Габеру исполнилось семь лет. Аббас скрылся с глаз и не подавал никаких признаков жизни. Но однажды Сейида получила повестку в суд. Она тут же обратилась к адвокату. Началась долгая, утомительная тяжба. Сейида утверждала, что отец не может содержать ребенка: он нигде не работает, пьет, играет в карты и шляется по злачным местам. Аббас отвечал, что Сейида сама работала в квартале Вишш эль-Бирка — в этом легко убедиться по официальным документам.

Дело затягивалось. Сейида нервничала, начинала терять надежду и наконец сделала попытку договориться с Аббасом.

Он пришел вечером как ни в чем не бывало, словно забежал в гости, шутовски раскланялся и, поигрывая тростью, спросил:

— Надеюсь, можно присесть?

— Садись…

Аббас опустился на стул, закинул ногу на ногу и насмешливо начал:

— Если меня не разыграли, ты решила договориться по-хорошему…

— Перестань, Аббас! Давай поговорим серьезно.

— Куда уж серьезнее! Габера собираются вернуть отцу.

— Что ему делать в этом доме? Ты там и часу не бываешь.

— Найму воспитательницу.

— На какие деньги?

— Ты будешь давать, если так за него боишься.

— Мне столько не заработать… — устало произнесла Сейида, у нее уже не было сил возмущаться.

— Что ж, придется ему воспитываться на улице.

— Побойся Аллаха, Аббас!

— Тогда гони монету!

— Сколько ты хочешь?

— Как тебе кажется: отказ от сына, от единственного наследника… — патетически начал Аббас.

— Не устраивай пытки, говори толком!

— Пятьсот фунтов, — решительно выпалил вымогатель.

Что на это ответишь? Даже если все распродать, не наберется и половины… Сейида проглотила подступивший к горлу комок и вымученно улыбнулась:

— Не шути, Аббас!

— Я совершенно серьезно. На сей раз ты меня не надуешь!

— Клянусь Аллахом, нет у меня таких денег.

— Врешь! Найдется и еще останется… Не надейся меня разжалобить.

И сколько Сейида ни билась, сколько ни умоляла, ни клялась, Аббас стоял на своем — видимо, он был твердо уверен, что запрашивает возможную сумму. Процесс продолжался. Наконец суд вынес решение: мальчик должен жить у отца. За Габером явился полицейский. Плачущая Сейида прижала сына к груди.

— Ради Аллаха, не отнимайте его у меня!

— Я выполняю приказ.

— Это чудовищно!

Но все было напрасно. Плачь, кричи, бейся головой о стену — суд уже вынес решение. У Сейиды опустились руки.

— Лучше бы мне не дожить до этого дня!..

Даже равнодушного полицейского проняло. Он откашлялся и сказал:

— Можешь проводить мальчишку.

— Спасибо! — искренне поблагодарила Сейида. Даже такая малость казалась ей сейчас милостью.

Уложив чемодан, Сейида вместе с Габером и полицейским спустилась вниз. Здесь уже собрались соседи. Все в один голос жалели попавшую в беду женщину.