Жорж Сименон - Поезд из Венеции

Кальмар пошел на кухню, где у них стоял ящик с инструментами, какие имеются в каждом доме, — молоток, отвертка, клещи, щипцы лежали там вместе с пробочником и различными консервными ножами.

Кальмар дал себе последнюю отсрочку — пошел запереть входную дверь, словно уже чувствовал себя глубоко виноватым. Наконец, скинув пиджак и развязав галстук, он попытался взломать замки — сначала кусачками, потом клещами, но это удалось ему сделать лишь отверткой.

Два металлических языка щелкнули и отскочили. Крышка приподнялась. Он откинул ее и обнаружил аккуратно сложенные, как у кассира или инкассатора, пачки банковых билетов.

Французских франков там не было: главным образом — стодолларовые купюры, сложенные пачками по сто штук (как он определил с первого взгляда), купюры в пятьдесят фунтов стерлингов, а также менее толстые пачки швейцарских франков.

Первым его побуждением было взглянуть на дом через улицу: в квартире напротив какая-то женщина занималась уборкой в своей спальне и ни разу даже не обернулась в его сторону.

— Нет, не сейчас, — прошептал он.

Только не теперь. Ему надо прийти в себя, собраться с мыслями. Он устал, взвинчен после целого дня и ночи, проведенных в поезде… Выбит из колеи… Сначала надо восстановить душевное равновесие.

Кальмар взял чемоданчик со стола и, прикрыв крышку, сунул его под комод в своей комнате, затем наполнил ванну водой и разделся.

Никогда еще Кальмар так остро не ощущал своей наготы и своего одиночества.

— Когда вернешься в Париж, позаботься о том, «любы отдать в чистку костюм. Только не клади его в бельевую корзину, а то мадам Леонар еще отнесет его в прачечную. Боюсь я этих новых тканей — они часто садятся. Лучше сам отнеси в чистку на улицу Дам.

Всего два раза Кальмар оставался один в квартире, на улице Лежандр — это было, когда Доминика рожала в клинике. Нет, три раза — однажды она провела несколько дней в Гавре у своей сестры.

Неужели только для того, чтобы поступить наперекор звучащему в его ушах голосу, он засунул кремовый костюм в корзину для грязного белья?

— Ты очень устанешь с дороги, дорогой. Раз ты пойдешь на работу после полудня, постарайся лечь и поспать. Пусть твои вещи распакует мадам Леонар.

Мадам Леонар, приходившая к ним два раза в неделю во второй половине дня, была маленькой, сухонькой женщиной, но с таким большим, монументальным задом, что казалось, она вечно устремлена вперед. Муж мадам Леонар был человек больной, и она ухаживала за ним вот уже двадцать лет. С утра до вечера убирала она квартиры, а по ночам нередко обряжала покойников из своего квартала.

Она жила где-то на соседней улице, под самой крышей, почти ни с кем не общалась и только цедила сквозь зубы:

— Все богачи одинаковы.

Мадам Леонар считала богачами всех, кого ей приходилось обслуживать, — и мелких торговцев, и даже привратницу.

Сидя в ванне, Кальмар подумал о ней и подивился, как может мадам Леонар жить так и не впасть в отчаяние. Однако в Париже существуют тысячи, десятки тысяч таких, как она, а есть и еще более несчастные — те, что с трудом передвигаются по квартире или прикованы к постели и всецело зависят от соседей или сиделки из благотворительного общества.

А у него под комодом лежало целое состояние. Он не знал, сколько там денег, и пока еще не хотел знать.

— Постарайся лечь и поспать… — сказала ему Доминика.

Кальмар старался изо всех сил, он и в самом деле очень устал. Он надел пижаму, точно был не один в квартире, и лег, предварительно задернув занавески. Но чемоданчик стоял у него перед глазами, и в мозгу возникали бесчисленные смутные вопросы: после суток, проведенных в поезде, ванна притупила остроту его мыслей.

Может быть, незнакомец был международным вором и поручил это дело Кальмару, чтобы не подвергать себя риску и не попасться с чемоданчиком в руках?

В таком случае, зачем убили Арлетту Штауб? Кстати, у него в кармане еще лежит листок с ее адресом. Это опасно. А вдруг записка случайно выпадет у него из бумажника где-нибудь на работе. И ведь к этому времени фамилия и имя жертвы уже могут быть опубликованы в газетах…

Кальмар встал с кровати, подошел к комоду, где лежало все, что он вынул из карманов, и разорвал записку. Он хотел было выбросить клочки бумаги в корзину для мусора, но вспомнил, что мадам Леонар после полудня остается одна в квартире, и кто ей помешает из любопытства собрать обрывки и прочесть адрес.