Эльмира Нетесова - Забытые смертью

Два часа промучился. Рубашка на спине коробом взялась. Кое-как выбрался. И снова в путь. То ли от холода или усталости, перестал осторожничать. Прибавил газу…

Километра три проехал. И снова впереди занос.

— Ирка! Не сиди квочкой! Выскочи! Попрыгай, согрейся! Чего к сиденью приросла? А ну, живо! — сорвал с сиденья и заставил шевелиться, прыгать, потом и лопату в руки дал, чтобы помогла занос разбросать.

— Ну, согрелась? То-то! Бегом в кабину! Обувь отряхни от снега! Ногам теплее будет.

А через сотню метров снова сугроб. Опять раскидали. Со смехом, с шутками. Когда до базы оставалось не больше двух километров, а заносы стали сплошными, Ирина выбилась из сил:

— Не могу, Серега! Прости. Сил нет так за жизнь биться. Она того не стоит. Оставь меня. Иди на базу сам. За вездеходом иль трактором. Я тут тебя подожду.

— Ну нет! Вставай!

— Не могу!

— Говорю, шевелись, дура! — заорал Сергей, разозлясь.

— Не вопи. Иди на базу.

— Живо вскакивай! Развалилась тут! Подайте вездеход под сраку! Хороша будешь и пешком! Ну, живо! — кое-как вырвал Ирину из кабины.

Еще сотня метров позади. Но новый занос выше прежнего. Крепостью на дороге встал.

Сергей из сил выбивался. Ему кажется — этой дороге не будет конца. Пошатываясь, он уже механически раскидывал снег. Он продрог до костей. Устал так, что ноги отказывали, лопата вылетала из рук.

Сергей вернулся к кабине, чтобы закурить, заодно попытаться вытащить Ирину, не дать ей замерзнуть.

— Ирка, Ирина, давай закурим. Эти заносы последние, моя девочка! Уж их нам грех не одолеть.

— Отстань.

— Тебе жить надо, понимаешь? Ты такая сильная…

— Не хочу силы, — отвернулась Ирина, еле раздирая смерзающиеся губы.

«Как растормошить ее?» — глянул в бледное лицо. И, схватив за плечи, тряхнул изо всех сил:

— Возьми себя в руки!

Ирина равнодушно смотрела перед собой. Этот взгляд пугал. Из него, казалось, уходила жизнь.

— Беги. Сам…

— Куда же я один? Не могу я без тебя! Совсем не могу. Вставай, Иринка!

Она слабо улыбнулась.

— Это правда? — спросила еле слышно. И до Сергея только теперь дошло, что она приняла его слова за объяснение в любви. А он… Он не смог бы вернуться без нее на базу, смотреть в глаза людям. Но… «Может, хоть это заставит ее выжить? — мелькнула мысль. — Да и чем она хуже других? На три года старше?» — усмехнулся, оглядев сугробы, которые, стоит расслабиться, не то о возрасте вспомнить не дадут, саму жизнь отнимут.

— Иди ко мне, — протянул руки к Ирине. Та доверчиво потянулась к нему. — Я хочу, чтобы ты жила. Для меня! Понимаешь?

Ирина едва приметно кивнула. Тепло от ее дыхания скользнуло по лицу.

— Пошли. — Сергей взял ее с сиденья на руки. Закружил, завертел, заставил дышать, а потом и двигаться.

Раскидав еще два заноса, они едва вползли в машину. Обледенелые, они чудом смогли взобраться на сиденья.

— Поехали, — завел машину Сергей. Грузовик, простуженно откашлявшись, трудно сдвинулся с места. Поехал, скрипя и охая, по сыпучему снегу.

— Ты любишь меня? — услышал Сергей и, глянув вперед, увидел новый занос, может, последний перед базой, а может, и нет. Но и его надо одолеть. А для этого нужно хотеть выжить…

— Конечно, люблю, — ответил без колебаний. И словно второе дыхание появилось. Вывалилась Ирина из кабины, пересиливая холод, усталость, взялась за лопату. Через час машина одолела и этот занос. Пройдя метров триста, свернул грузовик к базе.

Сергей, поставив машину в гараж, побрел к будке, в которой жил вместе с бульдозеристом. Того не оказалось. Но в будке было тепло, на железной печке пыхтел горячий чайник.

Шофер едва успел умыться и переодеться, как в будку вернулся сосед-бульдозерист.

— Ты когда приехал? Как я тебя не увидел? Ведь навстречу тебе вездеход послали. Как вы разминулись?

Сергей пожал плечами. Чего не случается в пурге?

— А Ирину зачем вызвали так поспешно? Случилось что-нибудь? — спросил Сергей.

— Мать у нее умерла. Пришла телеграмма. Из дома. Но все равно опоздала. Похороны завтра. Не успеет долететь. Но деньги пошлет. Тоже надо. Может, и успела б она, да телеграмма пришла с опозданием, — сказал сосед.

«Будто чувствовала. Не хотела на базу. И жить не хотела. Еле растормошил ее. А для чего? Чтобы весть прикончила? Добила там, где не справилась пурга? Выходит, для того столько мучений в пути перенесли, чтоб здесь свалило? — вспомнились глаза Ирины, полные слез. — Ей, конечно, уже сказали. Кто ж пощадит, кто вспомнит, что с дороги она? Да с какой? Ее мужик не всякий одолеет. Ей бы дух перевести, в себя прийти», — забыв о чае, выскочил Сергей в ночь и побрел к землянке, где была Ирина.