Эльмира Нетесова - Последний шанс

Шло время. Оно казалось безотрадно серым и бесконечным. В семье ничего не изменилось. Иван с утра уходил на работу. Жена ни разу не позвонила ему, как другим. Вечером он готовил ужин, а вскоре куда-нибудь уходил. Он чувствовал, что терпенье уже подводит. Ведь видел, как живут другие, и самому хотелось тепла и заботы, хоть каплю внимания и любви. Быть одиночкой при жене это не просто испытание, а мука, постоянная и больная. Как ни пытался человек отвлечься от своих мыслей, от проблем с женой, это у него не получалось.

И все же разрыв случился. Иван не готовился к нему. Все раздражение, скопившееся на бабу, прорвало, как чирей. Когда он отвез Светку к родителям, впервые за годы вздохнул свободно. Вроде и не допекала особо. Не брюзжала, никогда ничего не просила, не закатывала скандалы, когда возвращался домой уже к полуночи или под утро. Светка не спрашивала, где он был и не искала его. Она спала и не ждала Ивана. Было обидно, что о нем никто не беспокоится, не переживает.

Как-то раз вернулся домой уже утром, от женщины. Светланка не спала. Вышла из зала, глянула на Ивана и равнодушно сказала:

— Иди умойся.

Он глянул на себя в зеркало. На лице следы губной помады алели маковым цветом.

— Черт возьми! И я с ними через весь город ехал, — покраснел мужик. Светланка больше ни слова не сказала. Села за компьютер, повернувшись спиной к мужу. До самого вечера за ним просидела. Иван отсыпался после бурной ночи. Его не ругали, не будили, не закатывали сцен ревности. Жена просто отказалась делить с ним постель и постоянно спала на диване.

— Ну зато теперь оторвусь на полную катушку! — радовался, оставшись без жены.

Иван тщательно приводил себя в порядок. Мылся, брился, погладил рубашку и брюки, туфли довел до зеркального блеска. Он позвонил всем друзьям, объявил, что стал холостяком. Николай откровенно порадовался и поздравил:

— Теперь отдохни. Не спеши голову в новый хомут совать. Оглядись. Не торопись приводить домой! Выбирай и проверяй со всех сторон. Если б я на сегодняшний день остался бы свободным от своих, даю слово, до конца жизни не женился. Так все опаскудело и вымотало!

— Слушай, дружбан! Да ты счастливчик! Давай нынче намылимся к девкам! Во клево оторвемся! — предложил Димка.

— А твоя баба? — спросил Иван.

— Жена не стена, подвинется! — рассмеялся в ответ.

— Выпер? И даже сам отвез? Ну, ты круто обошелся! Все возился, терпел, а тут вдруг сделал вираж и спихнул к предкам на руки. Те, небось, рыдают от счастья. Вернулось сокровище! Поскорее забудь. Отоспись, отдохни хорошенько, почисти перышки и вперед на новые подвиги! — говорил Степа.

А вечером внезапно позвонила Светка. Впервые за все годы сама решилась. Иван ушам не поверил:

— С чего это вдруг? — Особо изумился, когда баба в любви призналась. Иван не поверил. Прожитые вместе годы убедили в обратном.

— О какой любви лопочешь? Знаешь ли ты, что это такое? Тебе не дано гореть. Воспитание не позволит, — морщился человек. И уж вовсе сбил с толку разговор с Михаилом Петровичем. Тот не просил принять дочь назад, как думал Иван. Бывший тесть потребовал обратного, никогда больше не возникать на пути Светланы.

— За отморозка меня держит, коль так подумал! Я же еще не свихнулся! Уж лучше одному жить, чем иметь такую жену! — смеялся Иван и поехал в деревню, объявить родителям о своей радости.

— Эх, Ванятка! Зряшное отмочил. Ить она верней собаки жила подле тебя. Не изменяла, с дома не бегала, не брехалась с тобой, ничего не вымогала. Жила тихо, как цветок в горшке, со всем стерпелась и смирилась. Где такую нынче сыщешь? — сетовала мать.

— Не любила она меня! Как к чужому относилась. Устал от Светки. Никакого тепла не видел. Не восприняла меня. Другим жены на работу звонят, беспокоятся. Мне никогда, ни разу не позвонила. Вроде, и нет у нее мужа. Даже обидно было, — вспомнил Иван.

— Детка мой, сыночек, не суди про всех баб одинаково. Не бывает похожих любовей. У каждого своя. А уж какая, в душу не залезешь, не пощупаешь. Если б не любила, не ушла б от родителев. Ить там жила, как у Христа за пазухой. Все кинула, на тебя променяла. С материнским запретом не посчиталась. А любила по-своему, как могла. Другого не дадено. Девкой к тебе пришла, в непорочности. Откуда знала про постельные премудрости, кто б научил, коль в доме про то не сказывали. Самому подсказать стоило, глядишь, растеплилась бы баба. Ты ж хотел враз все поиметь. Такого не случается. Годы надобны. У тебя терпенья не хватило, — говорила мать.