Гийом Мюссо - Ты будешь там?

— А ты в курсе, что в мире есть множество других интересных вещей, помимо женщин и вина? — спросил Элиот у друга.

— Правда? — удивился Матт полушутя-полусерьезно. — А я, сколько ни думал, так и не смог найти ничего более стоящего в жизни.

Друзья отметили нужные им номера телефонов и стали обзванивать больницы и психиатрические лечебницы, спрашивая, не убегали ли от них в последнее время пациенты пожилого возраста.

К сожалению, через час Элиот и Матт вынуждены были признать, что так и не напали на след. Задача была слишком трудной, и время для ее решения оказалось совершенно неподходящим.

— Этот тип просто неуловим, — решил Матт, кладя трубку. — Хочешь продолжить поиски?

— Думаю, мы подходим к проблеме не с той стороны. На самом деле все, что мне надо, — это получить хотя бы одно доказательство.

— Какое доказательство?

— Что этот тип не я.

— Ну ты хватил, старина! Первый раз вижу тебя в таком состоянии. Знаешь, я бы никому не пожелал сейчас попасть к тебе на операционный стол. Расслабься, дружище! Устрой себе отпуск, вместе с Иленой съезди позагорать на недельку на Гавайи, и все встанет на свои места, вот увидишь.

Матт плюхнулся на диван и включил телевизор. Показывали сериал «Коломбо». Беспрестанно терзаемый мыслями о супруге, знаменитый лейтенант пытался запутать преступника, запутавшегося в своих противоречивых показаниях.

— Жаль, что он ничего у тебя не забыл, — сказал Матт, зевая.

— Что ты имеешь в виду?

— Жаль, что твой друг из будущего не оставил какую-нибудь вещь с отпечатками пальцев. Можно было бы сделать дактилоскопию, как это бывает в фильмах, и определить его личность.

Элиот постарался вспомнить их встречу в мельчайших деталях.

— Дружище, ты гений! — закричал доктор.

— Это правда, — согласился француз. — Жаль, что ты единственный, кто это признает… А что?

— Он оставил зажигалку! Я почти уверен в этом. Когда старик курил, он положил зажигалку на столик террасы. — Элиот второпях схватил куртку и ключи. — Я возвращаюсь домой.

— Я с тобой, — заявил Матт, догоняя друга у входной двери. — Не хочу, чтобы ты вел машину в таком состоянии.

— Спасибо за заботу.

— К тому же я не собираюсь сидеть дома в самый интересный момент.

Друзья вышли из дома и поднялись по деревянной лестнице.

— Поедем на моей машине, — предложил Матт, — я не люблю управлять твоей колымагой.

На стоянке друзей ждал сюрприз: на шикарном автомобиле Матта, «Шевроле-корвет», поперек лобового стекла, красовалась надпись, сделанная Тиффани с помощью губной помады: «Негодяй!»

— Ничего у тебя подружка, миленькая… — заметил Элиот.

— Смотри, она оставила номер своего телефона, — сказал Матт, доставая визитную карточку из-под дворников. — Во мне, наверное, есть что-то такое, против чего ни одна женщина не может устоять.

Пока француз вытирал лобовое стекло, Элиот пошел к своей машине забрать маленького лабрадора.

— У тебя собака? — удивленно спросил Матт. — Я думал, ты и животные — вещи несовместимые.

— Это особенная собака.

Матт сел за руль и пристегнулся.

— Что в нем особенного? Он умеет водить тачки и ты используешь его в качестве шофера?

— Ну да. И я даже научил его говорить!

— Правда?

— Давай поезжай! И если будешь хорошо себя вести, он споет тебе «Марсельезу».

Матт нажал на газ, и машина понеслась в ночь. Элиот ощущал необыкновенную легкость, точно освободился от непомерного груза тревог и волнений. Всего несколько минут — и настроение опять на высоте. Да, этот тип напугал его, раскрыв пару семейных тайн. Но уверенность в себе и бодрость духа вновь вернулись к Элиоту. Он найдет зажигалку и обратится к знакомому полицейскому. По отпечаткам ночного гостя выяснится, что он и доктор — разные люди, и тогда все встанет на свои места. Элиот позвонит Илене, и они вместе посмеются над этим курьезным случаем. А пока молодой врач решил подразнить Матта.

— Дружище, право слово, тебя недостойны девушки, у которых коэффициент умственного развития ниже нормы.

— К чему ты ведешь?

— Эта Тиффани, по-моему, не отличается интеллектом.

Матт возразил:

— Возможно, но ты видел, какая у нее…

— Размер груди — не главное в женщине, — отрезал Элиот. — Тебе стукнуло тридцать, старина. Я думал, ты уже вышел из ребяческого возраста, когда бегают за каждой юбкой. Похоже, я ошибался.

Но Матт не сдавался.

— Внешность очень важна, согласись.

— Да, она важна для одного дела, на которое ты всегда настроен. Но что же будет после постели?