Гийом Мюссо - Ты будешь там?

— Ну вот, сегодня переночуешь у меня в доме, а завтра чтоб духу твоего здесь не было, — посоветовал он собаке, отходя от дивана.

Элиот пересек гостиную, библиотеку и оказался на кухне. Все три помещения выходили во внутренний сад, где гордо возвышался, освещаемый фонарями, желтый кедр, привезенный с Аляски.

Элиот достал из холодильника начатую бутылку белого вина, налил себе бокал и поднялся наверх. На втором этаже, за двойными стеклами окон, крыша плавно переходила в террасу, так что создавалось впечатление, будто здесь построили мостик, ведущий в море.

С бокалом в руке Элиот устроился в кресле из ивовых прутьев и подставил лицо ветру.

Вдруг перед глазами у него промелькнуло лицо Анабель Романо.

«Паршивый день», — подумал он, закрывая глаза.

В эту минуту он даже не догадывался, что день еще не закончился и самое важное ждет его впереди…

Сан-Франциско

Сентябрь 2006 года

Элиоту 60 лет

Ночь уже давно опустилась на город, когда Элиот приехал в приморский курортный комплекс. Припарковал машину на дорожке и вошел в симпатичный домик средиземноморского типа, в котором жил уже тридцать лет. Датчик движения тут же прореагировал на его появление, и зажегся внутренний свет: голубоватое сияние, из-за которого дом казался заполненным прозрачными волнами океана.

Врач прошел через библиотеку и оказался на кухне. С тех пор как дочь Элиота переехала в Нью-Йорк, дом опустел. Растакуэр, старый лабрадор, умер двенадцать лет назад, и с того времени в доме не было других животных. Элиот достал из холодильника бутылку белого вина и налил бокал. Из-за боли в пояснице с трудом поднялся по металлической лестнице, ведущей на второй этаж. Ненадолго зашел в спальню и открыл ящик ночного столика, чтобы взять пузырек с пилюлями, о которых так и не переставал думать весь день.

Затем по террасе вышел в сад полюбоваться прекрасным видом на порт и бухту.

Элиот с удовольствием прислушался к знакомым пронзительным крикам, доносившимся из «волнового органа» — странной конструкции, расположенной на самом краю дамбы и ритмично издававшей звуки в такт набегающим волнам, которые попадали в ее трубы.

«Такое может быть только в Сан-Франциско», — подумал доктор, удобно устраиваясь в старом кресле из ивовых прутьев.

Ветер, дунувший в лицо, заставил его вздрогнуть. Вновь, как и сегодня утром, Элиот посмотрел на пузырек с девятью пилюлями, и в глазах его отразились интерес и недоверие.

Он понятия не имел, из чего состояли эти таблетки, но его мучило непреодолимое желание повторить вчерашний опыт. По правде говоря, Купер не тешил себя иллюзией по поводу того, что причиной вчерашнего сна были пилюли. Тем не менее он не мог удержаться, чтобы не проглотить еще одну.

Доктор медленно высыпал из пузырька таблетку. Мгновение колебался.

А если это яд или какая-нибудь экзотическая трава, дурманящая мозг?

Возможно, но чем он рискует? В любом случае рак скоро уничтожит его тело.

«Раньше или позже, какая разница», — подумал Купер, запивая таблетку вином.

Ничего не происходило. Элиот устроился в кресле поудобнее и стал ждать, чувствуя себя невероятно старым и уставшим.

Доктор вспомнил события последних часов и свое внезапное решение: отказаться от хирургической практики в конце месяца.

«Паршивый день», — подумал он, закрывая глаза.

И засыпая…

Сан-Франциско

Сентябрь 1976 года

Элиоту 30 лет

— Отдыхаем?

Элиот подскочил и свалился на пол. Он посмотрел на того, кто разбудил его. Смутный силуэт вырисовывался в свете звезд — силуэт мужчины, которого он встретил вчера в аэропорту. Скрестив руки на груди, тот смотрел на него и улыбался, довольный тем, какое впечатление произвел.

— Что вы делаете на моей террасе? — возмутился молодой врач.

— А ты на моей? — ответил странный посетитель.

Удивленный и одновременно взбешенный, Элиот резко встал и стал надвигаться на собеседника со сжатыми кулаками. Несколько мгновений мужчины молча рассматривали друг друга. Они были одинакового роста.

— Может, вы объясните, какого черта вам здесь надо? — спросил Элиот с угрозой в голосе.