Катрин Кюссе - Исповедь скряги

Некоторое время спустя я снова решаю ее навестить. Она рассказывает мне трагическую историю своей жизни. Она любила только одного человека, который разбил ей сердце, бросив ее ради секретарши. Затем она жила у свекрови со своей единственной дочерью, которую они воспитывали вместе. Как она была прекрасна, ее дочь! Как она была весела! Но из-за несчастной любви она сбилась с пути. Начала принимать наркотики и в тридцать лет умерла от передозировки.

Старая дама плачет, а я держу ее за руку.

После смерти свекрови и дочери у нее остались только сестры. Они сущие чертовки, не питающие к ней никаких чувств и рассчитывающие только на наследство. Но они не получат ни гроша, ни гроша!

Какая я добрая и милая, что прихожу ее проведать, ласково говорит мне старая дама с глазами, полными слез. Когда я собираюсь уходить, она настойчиво предлагает мне еще один подарок. Помимо брошки она подарила мне две книги по искусству в кожаных переплетах. Затем сто франков. Затем чек на сто франков.

Уходя от нее, я всякий раз испытывала неприятное чувство. В конце концов я перестала ей звонить. Так или иначе я уезжала в Америку.

От денег, которые она мне давала, я была не в состоянии отказаться. Старая дама наверняка почувствовала мою жажду денег.

Вот и все, что я с этого получила.

Мы обе были мне противны: она — тем, что давала деньги, а я сама — тем, что их брала.

Бабушка, Пьер, старая дама. И Вальтер. Вальтер — бизнесмен из Австрии.

Осенью, когда мне исполнилось девятнадцать, я поехала в Вену с одним уродливым студентом, разделявшим мою мистическую страсть к Вагнеру, Малеру и песочному торту.

Мы поселились у его дальних знакомых, особенно не задаваясь вопросом, стесняем ли мы их своим присутствием. Питались консервированным рагу по-лангедокски. Наши скудные средства уходили на то, чтобы каждый вечер ходить в оперу на галерку, надевая наши лучшие наряды (студент носит фрак), и по окончании спектакля в гостинице «Сахер» заказывать фирменный песочный торт и кока-колу.

Я позвонила Вальтеру, моему летнему любовнику, и сообщила, что я снова в Вене. Он назначил мне свидание в ресторане.

Увидев его — с залысинами на лбу и небольшим животиком, я поняла, что не люблю его. Он воскликнул, что мне следовало предупредить его заранее: он снял бы для меня номер в гостинице и купил бы билеты в партер!

Я чуть было не пожалела, что не подумала об этом раньше. Я объяснила, что студент вовсе не мой парень и меня к нему совершенно не тянет. Нас обоих в Вену привела совместная любовь к опере. Но мы так бедны!

В тот момент я хотела лишь одного — чтобы Вальтер дал мне денег.

Я провела с ним два дня. Мы поселились в гостинице, ели в настоящих ресторанах. Он купил приглянувшиеся мне перчатки из красной кожи. Любовью мы не занимались, потому что я этого не хотела. Между нами чувствовалась некоторая неловкость, словно он понял, зачем я ему позвонила — чтобы использовать его.

К моему приятелю я вернулась с деньгами. Они предназначались для нас, чтобы мы их потратили вместе. Моя выходка вскружила студенту голову. Уверенный, что я переспала с австрийским бизнесменом, он влюбился в меня.

В отличие от Вальтера студент не грешил излишней щепетильностью. Когда, по возвращении в Париж, вытаскивая ключи из кармана, я выронила банкноту в пятьсот франков — мои карманные деньги на неделю, предназначавшиеся на тусовки, книги, сигареты и сэндвичи на обед, — он подобрал ее и отказался вернуть. Заявил, что это деньги, которые я ему должна: в Австрии, мол, он истратил больше, чем я.

Я никогда не смогла бы в него влюбиться. Он жмот. Его скупость убивает мое влечение.

Именно скупость, а не бедность. Я страстно желала Франческо, который был беден.

Я не спала с бизнесменом из Пакистана, который присылал мне шоколад «Годива», жил на Парк-Авеню, оплачивал рестораны и хотел сделать меня своей любовницей. Он был слишком низеньким и толстопузым.

В апреле Вальтер мне позвонил. Чтобы повидаться со мной, он придумал какую-то деловую поездку в Париж. Он заказал номер в отеле «Меридиан» на Порт-Майо. Мне польстило, что он приезжает ради меня.

Уже целый месяц, как у меня появился молодой человек. Я уверена, что Вальтер за меня порадуется.

Я осталась ночевать в его гостиничном номере. Мы занялись любовью. Я заплакала. Вальтер отстал.

На следующий день мы вместе гуляли по Парижу. Он искал подарок для своей пятилетней дочери. Мне тоже хотелось подарка. Даже если Вальтер не догадается мне его предложить, то я сама его попрошу. Я вынудила его подарить мне ботинки из кожи цвета морской волны, с завязками, страшно модные, на которые у меня самой не было средств.