Алекс Шталь - Ваше дело

Смешно шаркая большими домашними тапочками, в комнату вошёл Андрей.

– Ну, ты хоть на человека теперь похож! – сказал я, и мы оба засмеялись.

«Всё ещё психуем и боимся», – подумал я, проанализировав наш с Андреем смех.

Парень, пройдя на середину комнаты, с нескрываемым интересом посмотрел на монитор. Я же, тем временем, решил повнимательнее приглядеться к своему гостю.

Моя старая, но хорошо сохранившаяся одежда сидела на нём так, как будто по нему и была сшита.

Лицо парня, ну, никак у меня не ассоциировалось со словом «солдат». На преступника Андрей тоже не был похож. Не было никакой этой некрасивой скуластости на лице славянского типа. Ни расплющенного вздёрнутого носа «картошкой», ничего, что обычно настораживает нас, как признак склонности человека к нечестности и дешёвой меркантильности, не было. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы увидеть правильные черты, прямой честный взгляд и красивый рот – не распахнутый, как у деревенского дурачка, а, я бы сказал – почти волевой. Посадка головы была чисто давидовской, но не такой вызывающе гордой, а, если так можно выразиться, в пределах нормы. И покоилась голова на шее, а не торчала круглым наростом прямо из плеч, как у гангстера из второсортного боевика.

Кивнув головой в сторону монитора, он спросил:

– Интернет?

– Интернет.

– Есть что-нибудь? – осторожно, вполголоса спросил он.

– В том-то и дело, что – ничего! – ответил я и пристально посмотрел в глаза паренька, как будто хотел найти там ответ на терзавшие меня вопросы.

Он не отвёл взгляд, просто на какое-то мгновение изменилась мимика. Как пресловутый двадцать пятый кадр, проскочило лицо уставшего, старого человека. С этой игрой мускулатуры лица знакомы все. Мысли человек может спрятать даже от самого себя, но эмоции скрыть невозможно. То, что происходит внутри нас, всё равно проявится и станет заметно окружающим. Это – как утопленник, который рано или поздно всплывает.

– У тебя волосы взъерошены, причешись. Там, в прихожей, у зеркала, найдёшь всё, что надо, и пошли в кухню. – Вспомнив, что ему незнакомо расположение комнат в доме, я показал рукой, где у нас кухня, – вон там, за занавеской вход. Давай, приходи, там уж всё готово.

В этот момент на улице послышался звук приближающегося автомобиля. В комнату ворвался свет фар. Машина резко затормозила, захлопали двери, топот ног и голоса людей сменили царившую до этого тишину. И опять послышался этот неприятный звук, доносящийся из динамика рации.

Мы с Андреем одновременно посмотрели друг на друга, и я понял, он знает, что я теперь их тоже боюсь.

– Сюда никто не войдёт, – перейдя на шепот, сказал я. – Ты, главное, постарайся, чтобы твоя тень не падала на занавески на окнах. Мой-то силуэт соседям знаком, а вот твой…

Некоторое время мы ждали, прислушиваясь к тому, что происходит на улице. Но там всё стихло. Шаги и голоса постепенно удалились.

«Да, похоже, что мы теперь на равных, – подумал я. – Теперь я боюсь уже не его, а их… – тех, у кого принято просить о помощи, когда в твой дом врываются преступники».

– Ну, пойдём. Там, вроде, угомонились, – сказал я более спокойным голосом, слегка подтолкнув Андрея в сторону кухни.

По пути на кухню я постарался подготовить этого напуганного человека к тому, что ему всё же придётся рассказать мне о себе и о том, что он натворил. Да и, вообще.

– Главное, – подчеркнул я, – ты, не в общих чертах должен мне рассказать о себе, а как можно подробнее.

– Вы что, на исповедь меня раскачиваете? – спросил он, резко остановившись.

– Не смеши меня! Какая ещё исповедь?!..

– Тогда, что это даст? Вам, что это даст? – спросил он меня каким-то бесцветным голосом обречённого человека.

«Он что, не понимает, в каком положении находится? – подумал я, и тут же, – а в каком положении теперь нахожусь я?»

– Ты в тупике, парень. Каким бы он тебе не казался длинным, но это всё же тупик. А я из-за своей вислоухости тоже могу оказаться в этом же тупике. А мне это совсем не нравится. Понимаешь?

Он кивнул, и я продолжил:

– Но у меня есть уверенность, что выход где-то рядом. Для того, чтобы его увидеть, мне нужна полная картина. Ясно?

Видимо, фраза «полная картина» пробудила в воспоминаниях паренька настолько яркую и полную картину о последних событиях в его жизни, что он даже, как мне показалось, вздрогнул.

– Ладно, идём… – подтолкнул я его. – В конце концов, ты можешь мне ничего не рассказывать. Это я так… в основном, для собственной безопасности спросил. Хочу знать, с кем имею дело.