Федор Московцев - Карибский кризис

В такой ситуации я посчитал невозможным рушить семью. И перестал звонить Тане, а когда она звонила мне сама, то оправдывался неотложными делами, которые мешают мне приехать к ней. Через две с половиной недели после того, как я высадил её у подъезда после нашей незабываемой поездки, она позвонила, чтобы сказать мне что-то очень серьёзное. Я был с семьёй на Крестовском острове и в тот момент, когда позвонила Таня, показывал сыну жилой квартал «Морской Фасад» (в котором была наша новая квартира), который хорошо просматривался с того места, где мы находились.

— Привет, куда пропал, чего не звонишь! — услышал я в трубке такой знакомый голос и инстинктивно обернулся — Мариам была достаточно далеко, в ресторане «Русская рыбалка» на Южной дороге, но мало ли чего. Алик погнал на велосипеде, и я покатился за ним на своих роликовых коньках.

— Танюш… у меня тут небольшие проблемки…

— Когда ты ко мне приедешь?

— Скоро…

— Когда? — спросила она нетерпеливо и загадочно прибавила. — Нам нужно поговорить!

— Скажи сейчас по телефону.

— Не могу по телефону, надо лично…

И я вдруг с такой ясностью понял, что она хочет мне сказать, как будто сканировал её мысли, как инопланетянин из фильма «Кин-дза-дза». Я катился через парк в сторону стадиона имени Кирова, что-то говорил, слушал Танин голос, будто вибрирующий уже какими-то новыми, не звонкими девчачьими, а какими-то более мягкими женственными интонациями, а в голове моей сверлило: «Боже, неужели? Как это могло случиться?!»

Светлая головка Алика мелькала впереди, и тут меня будто током пронзило — на полном ходу Алик, не вписавшись между двумя железными турникетами, задел железный столбик и упал с велосипеда на асфальт.

— Я перезвоню! — отключившись, я стремглав бросился к сыну.

Он очень серьезно ушибся, зашелся таким громким плачем, что собрал вокруг нас толпу прохожих. Я не на шутку испугался, кроме того, буквально физически ощущал боль ребенка. Я позвонил Мариам и приказал, чтобы срочно бежала к стадиону Кирова. Вместе с участливыми прохожими мы осмотрели Алика, который никак не успокаивался — кроме ссадин, серьезных повреждений не оказалось, но всё же мы с женой повезли его в травмпункт, чтобы получить консультацию врача.

Тане я так и не перезвонил. Она продолжала звонить мне сама, спрашивая, когда сможет меня увидеть для серьезного личного разговора. Я не мог не думать о ней, и продолжал её любить, но не мог заставить себя позвонить ей. Это было жестоко, но так было надо. То было не решение — ведь решение можно менять. То было нечто более серьезное — особое состояние души. Я шёл своей дорогой с уверенностью лунатика. И чувствовал, что уже не я, а кто-то другой, которого я знал и не знал, никогда не колеблющийся, руководит моими поступками.

В конце июня — начале июля 2004 мы с компаньонами (со всеми, кроме оставшегося на хозяйстве Владимира) с женами и детьми отправились на две недели в Хорватию. Во второй половине июля я приехал в Волгоград. Уж никогда не забуду эту поездку…

Впервые я почувствовал явную неприкрытую враждебность со стороны святого Иосифа. Он зачем-то пригласил на наш разговор, всегда проходивший тет-а-тет, Паперно и Расторгуева. Во время обсуждения он пытался показать мою ненужность в управлении фирмой, что всё, что от меня требуется — заплатить деньги и поскорее смотаться. Всё-таки в конце разговора он выставил своих протеже за дверь, принял от меня ежемесячный платеж 150 тысяч и потребовал ещё столько же якобы для какого-то «нужного нам» высокопоставленного чиновника из областного УВД. То был откровенный развод, старый седой полковник даже не удосужился чисто для приличия придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение. Не выдержав давления, я раскошелился. Получив деньги, святой Иосиф самодовольно заметил: «Ловко же я просветил твой кошелёчек!», и вдруг развеселился:

— Ладно, не жадничай, ибо сказано: что ты спрятал, то пропало, что ты отдал — то твоё!..

Широко улыбаясь, старый седой вымогатель продолжил:

— Представляешь, купил Мицубиси Пинин — ну знаешь, джипик такой, самый маленький из модельного ряда джипов Мицубиси, симпатичная коробчонка, довольно практичный: прочный несущий кузов с подрамником, полностью независимые пружинные подвески, впереди стойки McPherson на треугольных поперечных рычагах, сзади многорычажная система. Купил сыну, а он чегой-то застеснялся, не могу, говорит, для меня слишком шикарно. Пришлось брать ему легковушку — Лансера. Ну ничего, у меня есть кого посадить за руль серебристого Пининчика…