Федор Московцев - Карибский кризис

Выйдя в начале пятого утра из вагона, я не мог понять, куда попал. Вокруг была какая-то непривычная обстановка, и я засомневался, в Москву ли приехал. (Просто так уже бывало — однажды я умудрился сесть не в тот самолёт, и, только оказавшись на борту, обнаружил ошибку. Пришлось выбираться и бежать бегом через всё лётное поле обратно к терминалу). Сейчас, выйдя в город, я прочитал вывеску на здании вокзала: «Курский вокзал», увидел машины с московскими номерами, и успокоился. (обычно я ездил поездами, прибывающими на Ленинградский вокзал). Я подошёл к таксистам и спросил, сколько стоит добраться до Шереметьево-2. Мне зарядили такую сумму, что я невольно отшатнулся и мои ноги сами собой зашагали прочь от этих наглых бомбил. Вдогонку мне понеслись крики, что, мол, в это время никто не повезёт меня в аэропорт за меньшую сумму, что в этом глухом месте совершенно невозможно поймать мотор, и так далее. Я дошёл до Садового кольца, и, едва поднял руку, как передо мной остановился частник, который довёз меня до аэропорта и взял за извоз в четыре раза меньше, чем с меня попросили таксисты на вокзале. В аэропорту я первым делом поменял рублёвую наличность на евро в обменном пункте, устроился в кафе и стал ждать Марину.

В самолёте мы с Мариной уговорили бутылку коньяка (большую часть выпил я), а когда прибыли в Вену и вышли из здания аэропорта, я стал звонить в петербургский офис, чтобы узнать о движениях по расчетному счету. Урсула доложила о приходе денег (на расчетные счета аффилированных с Экссоном фирм, то есть это были общественные деньги) и я стал давать указания по перечислениям, чтобы до часа дня она успела их перевести. На Совинком по-прежнему ничего не поступило, и я опять распоряжался средствами компаньонов, втайне от них. В первую очередь надо было снять наличные, чтобы вернуть долг Коршунову.

«Пять дней я могу быть спокоен! Целых пять дней, до десятого марта!» — обрадовался я. Что будет потом, об этом я уже не задумывался. Впервые за последние полтора месяца я мог успокоиться больше, чем на полдня. (что касается денег, которые я потратил в этот день — их планировалось возместить перечислениями казанской больницы № 6, Азимов обещал перевести в середине следующей недели не менее 3,5 миллионов рублей, что касается основного долга, об этом стоило хорошенько подумать).

Здесь было холоднее, чем в Петербурге. Сырость и прохлада понемногу пронизывали нас. Мы нашли свободное такси и отправились в Renaissance hotel.

Оказавшись в номере, я увидел на комоде бутылку красного вина.

«Как интересно! Это подарок от заведения, или как?!»— подумал я, откупоривая бутылку. К моему уху была прижата телефонная трубка — я уже звонил в Петербург, чтобы проконтролировать денежные переводы, лихорадочно думая о том, как буду выкручиваться 11 марта. По окончанию телефонных переговоров бутылка была пуста. В изнеможении я опустился на кровать. До встречи с клиентами в вестибюле гостиницы оставалось четыре часа — Марина созвонилась с Вебером и предупредила, что общий сбор назначен на 18–30.

…Было уже темно, когда я проснулся. Посмотрев на часы, увидел, что опоздал на пятнадцать минут, а ведь ещё нужно привести себя в порядок!

В начале восьмого я спустился в вестибюль. Десять минут ушло на то, чтобы выяснить у швейцара, куда уехало такси с группой русских туристов полчаса назад. Слава богу, удалось связаться с тем таксистом, который сообщил название ресторана, куда отвёз указанных гостей. На очередной машине я поехал следом.

В ресторане, длинное название которого я даже не смог прочесть, мне не без труда удалось найти своих. Они расположились в отдельном зале, за большим овальным столом. Карман приветствовал меня слегка раздраженным, пьяным голосом:

— Уволю! Совинком уволю, прямо сейчас!

За столом собрались: моя сотрудница Марина Маликова; Карман Евгений Владимирович — начальник волгоградского горздравотдела; Чернова Нина Алексеевна — главврач ОКБ; Ткаченко Евгений Иванович — заведующий рентгенологическим отделением волгоградского кардиоцентра; Алексей Вебер из Сименса — наш спонсор; а также незнакомый мне мужчина (позже Марина пояснила, что это рентгенолог из Краснодара, клиент Вебера). Все собравшиеся были задействованы в предстоящих в этому году тендерах по Сименсу, за исключением Кармана — он своё отработал в прошлом году (поставки Сименса волгоградским городским больницам шли через Совинком; повезёт ли мне с ОКБ и онкодиспансером, медучреждениями областного подчинения — всё зависело от того, как я поведу себя во время этой поездки).