Федор Московцев - Карибский кризис

Наши посиделки не заканчивались в заведении, а продолжались у кого-нибудь в номере, расходились, как правило, далеко за полночь. При мне ничего не говорилось за тендер, но Марина и Вебер, каждый по отдельности, докладывали мне о настроении Черновой и Кармана. Вебер делал вид, что полностью на моей стороне, пытается переубедить Кармана (зачем? Если он не имеет никакого влияния на решение конкурсной комиссии!), но я уже убедился, что ему не стоит доверять на 100 %.

Таково было моё времяпровождение в австрийской столице. До вдумчивого осмотра достопримечательностей дело так и не дошло.

Это произошло в последний вечер нашего пребывания в Вене. Мы вчетвером — Марина, я, Чернова и Карман — собрались в гости к Ткаченко, который остановился в другой гостинице. Из номера позвонили на ресепшн вызвать такси. Когда спустились, машина стояла у входа — Мерседес Е-класса. Я сел вперёд. За рулём была девушка с очень броской романской внешностью. (по ходу выяснилось, что она из Албании). Я сказал, куда нам надо ехать — назвал гостиницу (весь разговор проходил на английском). Таксистка спросила: «Это где?».

Я говорю: «На Ринге». (Ringstrasse — это бульварное кольцо в центре города, а конкретно нам надо было на Кернтнер Ринг).

Она: «Не выёбывайся, покажи пальцем!»

То есть буквально было сказано не так, но конечный смысл был именно таков.

Я говорю: послушай, детка, это очень известная гостиница. (не помню названия, но невозможно проехать мимо этого крупного исторического здания, как невозможно, двигаясь по Невскому проспекту, прозевать гостиницу Европейскую).

Она безапелляционно парировала: «В Вене сотни гостиниц, я вам не обязана все помнить!»

Между тем, она отъехала от отеля и повернула не в ту сторону. (на самом деле, там было ходьбы минут 20, и мы бы с удовольствием прогулялись, но погода была очень холодная, с пронизывающим ветром).

Албанка лихо рысачила по улице, и по её уверенной езде мы подумали, что дорога ей известна. Мы с Карманом предсказуемо завели с ней беседу: как дела, откуда такая взялась, не давит ли руль на грудь…

При такой езде мы очень быстро оказались в местном Купчино. И в том месте разговора, где речь шла уже за личную жизнь, все, кто находились в такси, за исключением одной лишь таксистки, осознали, что борт улетел к чёрту на куличики и стремительно продолжает удаляться от пункта назначения. Девушка увлеклась мужским обществом, обходительные манеры двух приличных мужчин совершенно растопили её сердце. Мне стало ясно, что её уровень развития не позволяет ей одновременно заниматься двумя разными делами. Именно так: либо строить мужикам глазки… либо не заниматься этим важным делом. (кстати, английский она знала гораздо лучше, чем Вену).

…Ей осторожно намекнули на то, что борт сбился с курса. Она стала возвращаться к своим шофёрским обязанностям. Это заняло какое-то время. Плавно снижая скорость, она в итоге остановила транспорт вообще в какой-то тьмутаракани. Тут даже до неё дошло: мы приехали. В смысле заблудились.

Она вышла на улицу узнать, где же мы находимся. Просканировав окружающую среду, и вернувшись в салон, она достала карту и попыталась сориентироваться. По её стеклянному взгляду стало ясно, что она ни хрена не смыслит в этой тарабарщине. (а глаза у неё были изумительно красивые! Она включила в салоне свет, и я её подробно рассмотрел… объект был ещё тот).

Отложив карту, красотка прибегла к другому способу навигации: позвонила диспетчеру и попросила инструкций. Начался мучительный путь туда, куда мы должны были доехать куря полчаса назад — не отрывая трубку от уха, албанка сообщала диспетчеру, какие места мы проезжаем (буквально: «красный дом с вывеской», «такой красивый парк», и т. д), а диспетчер командовал, куда дальше ехать.

На одном из светофоров, продолжая разговор по телефону, она отпустила педаль тормоза, и машина стала наезжать на зебру. Я уже по-русски заорал: «Стой, дура, красный свет!!!»

Но было поздно: на капоте распластался какой-то чувак. Реакция албанки была просто потрясающей, сразу видно, в какой стране получала права: она опустила стекло, высунула наружу свою прелестную головку и заорала на потерпевшего. Бедолага убрал с капота своё туловище и убрался восвояси, довольный уже тем, что может это сделать на своих двоих. Остальные пешеходы испуганно обходили Мерседес, стоявший на зебре всеми четырьмя колёсами.